с обшарпанною штукатуркой,
не защищён и не храним,
забывши имя, отлетает…
Я усложняю этот мир,
а траектория простая.
«– Хочешь совет?.. Ты попроще живи, как лист…»
– Хочешь совет?.. Ты попроще живи, как лист.
– Этот, на кустике? – я говорю ему.
Слышу смешок и, из дырочки лёгких, свист.
– Листик тетрадный в клеточку, – он во тьму.
– Что ж это в клеточку? – спрашиваю его, —
Может, в полосочку, как у живой травы?
Он мне: – Травы живой?! Ты уж скажи – зерно!
Там, где ты будешь, дефицит зерновых.
– Странный, – плечами пожала я, уходя
Прямо по камням, набросанным в глину лет.
– Ты умерла для нас! Призрак ты! Нет тебя!
Вот привязался. Занудливый силуэт.
Нет его. Дымка. А я до сих пор живу.
Глупости всякие в призрачной голове.
Если я в городе каменном не ко двору,
Значит, за городом – буду ближе к траве.
Вот накидали дорогу камнями мне.
Что под дорогой?.. А мне он шипит: – Шкелет!
Ты там лежишь убитая, в толще камней.
Не понимаю. Иду, созерцая свет.
«Осень совершает переход…»
Осень совершает переход
сентября мятущегося в небо,
где горизонтальной строчкой белой
тонко проявляется испод.
Человек – берёзовый листок
или грач – вот глаз его прожилки,
прижимает скудные пожитки:
чтобы это тоже взять в полёт.
Чаще он пугливый однолюб.
У него всё в жизни на исходе.
Но по парку горделиво ходит,
собирая пищу в твёрдый клюв.
– Ласточка, любовница моя,
кружит осень сердце человека.
Суп грибной сварите для меня,
чтобы вспоминать нам время это.
И обратно – взгляды на окно.
Мир осенний там перевернулся.
Озера оранжевое блюдце,
пролито янтарное вино.
Так, тихонько ноги оторвав,
и взмахнув, как дирижёр, руками,
человек от ветки отлетает,
не имея на полёты прав.
«Паденье снега в век из века…»
Паденье снега в век из века.
И нового тут вроде нет.
Есть наблюденье человека —
как падает сегодня снег.
Вчера скольженье и круженье.
Иного человека слог.
А снег – влекомый и блаженный —
легонько стелется у ног.
С высот спускается к деревьям,
беспамятствуя за окном,
не знающий, насколько древний,
насколько бел и невесом.
И каковы его приметы,
и отношенье к облакам.
Снежинки – странные предметы,
и не приучены к рукам.
В них коды, формулы Вселенной,
рискованные письмена.
Рожденье, смерть – одновременно,
их неживые семена.
А ты