Лара, конечно, не глупый заяц. Лара настоящая. Но она тоже не понимает. Тут нельзя говорить сразу – это даже оловянные знают. Надо приготовиться, надо чтобы все почувствовали этот… Как же его… Момент. Да-да, так он называется. А как же они почувствуют, если Сёма сразу станет говорить?
– Я сейчас уйду, – предупредил Руслан.
– Владимир Кириллович, позвольте засвидетельствовать! – зло выкрикнул попугай.
Он всегда это говорит. Вместо речевого блока у него минидиск с записью – поздравление и стих. Только по тому, как попугай выбирает слова, и можно понять, что́ он сейчас думает.
Сёма вздохнул.
– Вы просто какие-то метранпажи, – сказал он, задрав глаза к потолку.
Никто не стал уточнять, что́ он имеет в виду.
– В общем, так, – сказал Сёма, немного растягивая слова. – Проход есть. Очень слабый, меркнет местами, но есть. Я нормально сходил и туда, и обратно. И копошиться нечего – дальше будет только темнее. Сегодня надо собираться. – Он подумал и добавил: – Без всяких.
Один из роботов принялся ездить взад-вперёд. Заволновался, видимо. Зайцы совсем встали на уши: разгалделись и распрыгались.
– А что с Яшей? – спросила Лара. – Для динозаврика там нормально?
Сёма кивнул. Уверенно так, со знанием дела.
– …В этот прекрасный вечер! – одобрительно крикнул попугай.
– Битые квадраты будем фонариками подсвечивать, – продолжил Сёма, – и тогда пройдём. Только сразу два надо.
– У нас всего один, – зачем-то сказал жираф. Все и так знали.
Под потолком хрустнуло, и собравшиеся задрали головы – трещина от солнца к сводам Дома расползлась ещё сильнее. Теперь она уже не казалась маленькой паутинкой. Чёрная грибница подъела всё пространство вокруг светила, и солнце выглядывало будто бы из огромной тёмной тарелки. От этого небо стало ещё ниже.
– Ой, – прикрывшись ладошкой, всхлипнула Лара.
– Это всё конец верхнего света, – шёпотом сказал Руслан. – Орфей его обещал.
Сёме трещина тоже не понравилась. Не вовремя она. Лучше бы завтра или вообще потом. Но он бодро крутанул головой и снисходительно посмотрел на остальных: мол, что вы, в самом деле, как трусливые мыши. Ему следует именно так смотреть. Он же командир.
– Надо идти к оловянным, – сказал он, не дожидаясь, пока обитатели Дома насмотрятся на обновлённое небо.
Красный заяц испуганно забарабанил лапой.
– Не надо. Без толку. Они не дадут, – запричитал заяц, который на «к». – Давайте так.
– Нет, – отрезал Сёма, – так не выйдет. Нам фонарик нужен. Руся, идёшь со мной?
Жираф выглянул из-за Лары.
– Мы уже говорили, – сказал он, – мы слабые. Оловянные не любят слабых. Они разговаривать не будут.
– Мы будем не разговаривать, а меняться.
– Меняться? – удивился Руся. – Чем меняться?
– Это секрет, – строго сказал Сёма. – Там узнаете.
Динозавр раздражённо рыкнул и саданул хвостом так, что вокруг началось