К несчастью, мой отец уже умер и не мог разделить со мной этот момент. Незадолго до его смерти в феврале я поехала в Грэнтем, чтобы навестить его. Моя мачеха Сисси, на которой отец женился несколько лет ранее и с которой он был очень счастлив, была постоянно возле его кровати. Пока я была в Грэнтеме, друзья по церкви, бизнесу, местной политике, клубу «Ротари» и боулинг-клубу заходили «просто проведать Альфа». Я надеялась, что в конце моей жизни у меня тоже будет столько хороших друзей.
Я знаю, что мой отец слушал мое выступление по радио в качестве члена правительственной комиссии как раз перед смертью. Он не успел узнать, что я стану министром, и я уверена, что не мог и предположить, что в конце концов я стану премьер-министром. Он хотел бы всего этого для меня, потому что политика была такой большой частью его жизни и потому что я так сильно была на него похожа. Но он никогда не считал политическую власть самой важной или даже самой действенной вещью в жизни. Перебирая свои бумаги, чтобы собрать материал для этой книги, я наткнулась на черновые записи проповеди, принадлежавшие моему отцу и случайно сохранившиеся в моем учебнике по химии за шестой класс:
«Люди, нации, расы или отдельные поколения не могут быть спасены ритуалами, властью, законом. Мы переживаем из-за всего этого, и наша вера становится слабой и нетвердой. Но все эти вещи стары, как человеческая раса, – все эти вещи противостояли Иисусу две тысячи лет назад… Вот почему Иисус должен был прийти».
Мой отец пронес эти убеждения до самого конца.
Глава 6
Учительская лихорадка
Министерство образования, 1970–1974
В понедельник 22 июня 1970 года я приехала в Министерство образования и науки, располагавшееся в своей великолепной старой штаб-квартире на Керзон-стрит. Меня встретили постоянный заместитель министра Билл (позднее сэр Уильям) Пайл и уходящий в отставку постоянный заместитель министра сэр Герберт Эндрю. Они тепло приветствовали меня и провели в мой впечатляющий кабинет. Было слишком легко скользнуть в теплые воды почитания чиновников по отношению к «министру», но я осознавала, сколько работы предстоит впереди. В целом я была довольна министерской командой, которая мне досталась: один дружелюбный, один враждебный и один нейтральный. Мой старый друг лорд Экклс, генеральный казначей, был ответственным за гуманитарные науки. Билл Ван Страубензи, близкий друг Теда, имел дело с высшим образованием. Лорд Белстед представлял министерство в Палате лордов. Я была особенно рада тому, что Дэвид Экклс, бывший министр образования, хоть и располагался в отдельном здании, был всегда готов дать мне личный совет, основанный на его знании министерства.
Мои сложности в министерстве, однако, не были связаны по существу с конкретными персонами. Не коренились они и в неприятии моего личного управленческого стиля в принятии решений, отличавшегося от более совещательного стиля, к которому привыкли сотрудники. На самом