Также мне повезло с национальной и даже международной известностью, которую обрела моя кандидатура. В возрасте двадцати четырех лет я была самой молодой женщиной-кандидатом в предвыборной кампании 1950 года, и это явно напрашивалось на комментарии. Меня попросили написать статью о роли женщин в политике. Моя фотография попала в журнал «Жизнь», в «Иллюстрированные новости Лондона», затесавшись в компанию с выдающимися политиками, и даже в западногерманскую прессу, где меня описывали как «junge Dame mit Charme»[10] (наверное, в последний раз).
Созданные мной лозунги выигрывали своей прямотой, хоть и не могли похвастаться изяществом: «Голосуй за правых, и что осталось, не уйдет налево». И еще более по существу: «Останови упадок – приведи страну в порядок!»
Я почувствовала, что наш тяжелый труд себя оправдал, когда услышала результаты подсчета голосов в местной классической школе. Я подрезала лейбористское большинство на 6000. На приеме «Дэйли Телеграф», принадлежавшей лорду Камроузу, в отеле «Савой», куда в те дни приглашались все – кандидаты, члены парламента, министры, деятели оппозиции и сановники, – я испытала ту же горькую радость, узнав общенациональный результат: консерваторы свели преимущество лейбористов со 146 до 5 мест. Но победой это не было.
Я должна упомянуть, однако, один эксцентричный эпизод, приключившийся со мной, когда я была кандидатом от Дартфорда. Меня попросили открыть празднество партии консерваторов в Орпингтоне и против моего желания убедили погадать на будущее. Некоторые предсказатели предпочитают хрустальный шар, но эта выбрала бижутерию. Мне было велено снять жемчужные бусы, так чтобы их можно было потрогать и потереть как источник сверхъестественного вдохновения. Полученное послание было несомненно оптимистичным: «Ты будешь великой – великой, как Черчилль». Многие политики склонны к суеверности, но все равно это заявление поразило меня своей нелепостью. И все же удача так заманчива, что все, что обещает принести хоть чуточку ее, всегда желанно. С тех пор я считала свои бусы талисманом удачи. И в конце концов они, кажется, это оправдали.
Как я сказала, результаты выборов 1950 года были неубедительными. После того как первая радость улетучивается, такие результаты оставляют у всех ощущение подавленности. Не было сомнений, что лейбористы были смертельно поражены и что «coup de grаce» (последний удар) очень скоро будет нанесен на вторых парламентских выборах. В то же время была сильная неуверенность с общенациональной точки зрения, и, если я собиралась продвигать свою политическую карьеру, мне нужно было найти округ, в котором реально было бы победить. Но я чувствовала себя морально обязанной снова бороться за Дартфорд. Было бы неправильно оставить их и вынудить искать нового