А вот следующее открытие неприятно поразило Петра, и заметил он его в последнюю очередь, хотя по идее должен ощутить сразу же после пробуждения. На него кто-то надел шелковую ночную рубашку до пят, дорогую, холодную и чертовски неудобную – как баба в подоле постоянно путаешься, а на край наступишь, так и шлепнешься. А вот ни трусов, ни майки на теле и в помине не было…
– Как же, помню, играл я на хоросанском ковре и смотрел на гобелен «Пастушка», – процитировав классиков, Рык твердой стопой направился к шпаге. Взял оружие в руки и вытянул из ножен.
– Ух ты!
Видно, почти в каждом мужчине есть тяга к оружию, заложенная в генах с рождения. Шпага сразу понравилась Петру – причудливый золоченый эфес с плотной решеткой, длинная узкая полоса острого клинка. На серебристо-тусклой стали было что-то выгравировано, видимо, по-немецки. Но вникать и пытаться перевести текст он не стал, все равно языка-то не знает.
Рукоять удобно легла в его ладонь, и Петр взмахнул клинком. Свист стали прозвучал как приятная душе музыка. Рык с неохотой вложил шпагу в ножны, подержал еще в руках. Тяжелая, килограмм с лишком будет.
«Я сплю, – пронеслось в голове. – Надо ущипнуть себя и проснуться…»
«Ага, чтоб проснуться и собственноручно кайф обломать?! – Внутренний голос выражал сомнения Петра. – Вообще, может, это и не сон, а полноценная шиза, ведь головкой-то приложился я неслабо…»
«Не буду просыпаться! – про себя решил он. – Пусть сон наш дольше века длится».
И тут его чуткое ухо уловило речь за окном. Крадучись, на цыпочках, Петр подошел к левому торцевому окну и осторожно выглянул из-за шторы.
Та-ак, домина двухэтажный, он на втором, а вот дальше интереснее. Дом имел вогнутый вырез – на втором этаже окно с балкончиком, далее под прямым углом к его окну стена с такими же сводчатыми окнами.
– Становится все страньше и страньше, сказала бы Алиса! – прошептал Петр и осторожно, на цыпочках прошел в самый дальний конец комнаты и выглянул в другое окно.
Полное подобие – такой же вогнутый вырез здания, аналогичное окно с балконом, внизу дверь, и также под углом стена со сводчатым окном на втором этаже.
Он впервые видел здание с такой планировкой и резонно предположил, что оно представляет собой квадрат примерно 12 на 12 метров со срезанными внутрь углами, в которых имеется по двери.
– Многовато дверей получается, целых четыре. И форма дома крестом, странная, так давно не строят. Но интересно, кто ж это там говорит? – Петр чуть высунулся из окна.
Внизу стояли два расфуфыренных фраера в костюмчиках восемнадцатого века. На глаз определяя период времени, Петр не думал, что слишком ошибался в датировке. Клоуны – в лентах, позументах, в чулочках и ботинках с пряжками. Оба в белых париках с косичками, на концах которых болтались кокетливые бантики, а на головах – треугольные шляпы с плюмажем из перьев. Петр чуть не расхохотался