– Это то, что нам надо, – одобрил тогда полуторку Кнапке и приказал грузиться.
Сейчас Земцов с Кнапке прошли еще чуть дальше в лес. Командир группы раскрыл планшет, озабоченно потер подбородок.
– Вот смотрите, – обратился к Земцову. – Дальше у нас мост, а потом райцентр. Однако есть одно обстоятельство…
– Немецкий танкист? – догадался Земцов.
– Да.
Кнапке перехватил устремленный прямо на него стальной взгляд серых глаз. Мгновенно догадался, что скрывается за таким молчанием собеседника.
– Даже не думайте, Цойлер. Это офицер рейха.
– Тогда побег? – озвучил другой вариант Земцов.
– Пожалуй…
Они пошли обратно к машине. Не доходя до грузовика метров двадцать, Кнапке вдруг повернулся к Земцову и произнес, покачав головой:
– Вы сторонник слишком крутых мер, Цойлер.
– Ничуть. – На лице Земцова не дрогнул ни один мускул, а голос оставался таким же ровным, как и прежде. – Просто у меня богатый жизненный опыт. Должен вам заметить, что самые серьезные проблемы очень часто вырастают из мелочей, на которые вовремя не обратили внимания.
Будто убеждая в чем-то самого себя, Кнапке раздумчиво повторял чуть слышно:
– Это офицер рейха… В ваших словах, конечно, профессиональный смысл… Риск, наверное, есть, но на фоне общей неразберихи…
– Не беспокойтесь, – прервал неожиданную рефлексию Кнапке Земцов. – Поступим как условились.
Когда Кнапке снова поднял глаза на собеседника, то обнаружил, что тот смотрит куда-то на верхушки деревьев с грустью и даже какой-то горечью на лице. Они встретились глазами.
– Папиросу? – Взгляд Земцова моментально опять стал спокойно-ироничный.
Кнапке взял протянутую ему пачку с изображением скачущих коней, впряженных в пулеметную тачанку. Скользнул взглядом по