– А Наталья с Ларисой приедут? – поинтересовалась Ксения. В компании она была своей, но не настолько, чтобы считать присутствующих друзьями. Кроме Якова, разумеется. А сейчас основной состав был еще и разбавлен людьми незнакомыми. Их было трое, среди них – женщина, и все они Ксении не понравились.
Яков посерьезнел, сообразив, что рассказ о ночном визите не для посторонних ушей:
– Приедут. Можете уединиться в отцовском кабинете.
Так называлась небольшая уютная комната со стеллажами, уставленными книгами, креслами, диваном, обтянутым кожей, и отличным баром. Когда-то здесь работал старый Вершаль – известный скульптор и архитектор.
– А потом и я к вам загляну.
– А что это за люди? – кивнула Ксения в сторону незнакомцев.
– Да кто же их знает, – легкомысленно отмахнулся художник. – Привел кто-то… По-моему, Серафима. Сама понимаешь: друг твоего друга…
– Может запросто оказаться твоим врагом, – буркнула Ксения.
– Да брось, что за настроение!
– Когда я садилась в такси, мне показалось, что за мной следят…
– Ты же прекрасно знаешь, чем лечится паранойя, – и Яков сунул Ксении в руку бокал с шампанским.
Из гостиной доносились слабые звуки танго: дом был старый, стены надежные и музыка служила фоном, который создавал соответствующее настроение. Ксения взяла со стеллажа книгу и уселась с бокалом в кресло. Гостей решено было игнорировать. Ксению беспокоили только ночные события, но обсуждать их ни с кем, кроме близких друзей, не хотелось.
Скрипнула дверь.
– И где ты искать будешь? – спросил приглушенный женский голос. – Посмотри, какие хоромы!
– Разобьем площадь на квадраты и прошерстим каждый, – отозвался мужчина.
– И сколько времени шерстить собираешься? – осведомилась дама с издевкой.
– Сколько надо, столько и собираюсь, – огрызнулся мужик. – Я, в отличие от тебя, в живописи немного смыслю, и стать здесь своим – труда не составит.
– Ну, если не за один раз… – протянула женщина, проигнорировав выпад. – Но только времени нам отвели мало, сам знаешь…
– Т-с-с, кто-то идет!
И дверь мягко захлопнулась.
Ксения слушала диалог с изумлением: голоса были незнакомые, а речь, видимо, шла о хоромах Якова. Странным казалось и то, что люди, попавшие в дом впервые, – а это были те самые незнакомцы, о которых она спрашивала у хозяина, больше некому – пытались проникнуть в кабинет старика, куда вход был открыт только избранным.
Спустя полчаса появился Яков:
– С народом