На «Фрезе» у врачей-практикантов началась настоящая работа. В течение трёх месяцев молодых офицеров безжалостно ломали и пытались качественно покалечить не знающие жалости инструктора. Выдержишь – честь тебе и хвала! Не выдержишь – пожмут руку и сердечно поздравят с вступлением в славные ряды земной Российской армии! Это не считалось поражением или каким-то позором! Нет! Армия России с давних лет покрыла себя неувядаемой славой. Но всё же!.. Всё же!..
Эта медичка выделялась из всех не только большими синими глазами, но и какой-то особенной женственностью. Когда находился рядом с ней, хотелось её от чего-нибудь или кого-нибудь защитить, даже от своих братьев по оружию, с которыми успел за годы учёбы сродниться! Красивая она была! Вокруг неё постоянно крутились альфа-самцы местного разлива, к которым я себя тоже нескромно причислял.
Наша команда прошла тогда испытания с достоинством: с дистанции сошли всего шесть человек, и это был лучший показатель за последние двадцать лет. И, когда пришла пора расставаться с медиками, которые тоже закончили свои опыты над нами, я совершил глупость. Мне надо было во что бы то ни стало обратить на себя внимание синеглазой красавицы. Просто вежливых улыбочек с её стороны мне было недостаточно.
В трех километрах от базы, где наш отряд проходил выпускные испытания, находилась скальная гряда, на которой мы неоднократно тренировались. Но была там одна скала, на которую забраться без специального снаряжения было невозможно. А поскольку мы не были скалолазами и ползали по скалам, используя только руки и ноги, подъём на эту скалу был категорически запрещён. Честно сказать, среди тех, кто так или иначе имел отношение к моему выпуску, желающих так рисковать своей жизнью и не было. Все были нормальными. Все!.. Кроме одного идиота!.. Я полез на эту скалу! Мне всенепременно нужно было нарвать особых цветов, которые, наподобие земных Эдельвейсов, росли только на скалах.
Я не знаю, почему я остался жив! Возможно, потому, что мой злой рок именно в это время был в хлам пьяным и не мог направить мою смерть по правильному пути. А, может, потому, что мой ангел-хранитель оказался суперменом и, потихоньку удавив мою кончину за каким-нибудь камнем, не позволил мне упасть и расшибиться насмерть. Пару раз я срывался и только чудом успевал за что-то зацепиться, конкретно ободрав при этом кожу на руках и на ногах. Но напоследок всё же сверзился с пятиметровой высоты и, пропахав лицом и грудью по камням, достиг подножия скалы. Когда я, сумев не привлечь внимания дежурных офицеров, пробрался к медикам и уговорил дневального позвать синеглазую медичку, я спалился. Вернее, меня сдала сама виновница моих сердечных мук.
Увидев меня, она в ужасе уставилась на мою физиономию, а потом по экстренной связи вызвала дежурного офицера, который срочно уволок меня в медицинский