Желавшие уехать из СССР евреи становились заложниками тогдашней политической игры между СССР и США. Это выразилось, например, в развитии ситуации вокруг американского Закона о торговле (1974). Принятая к документу поправка ратовала за предоставление Советскому Союзу статуса наибольшего благоприятствования в этой сфере деятельности – при условии обеспечения советских евреев свободой выезда. Советское руководство пошло на сделку. Однако многие желающие выехать за пределы СССР продолжали испытывать моральный прессинг «сверху» – от представителей советских административных органов. Тем не менее, эпоха «разрядки» значительно расширила возможности Запада оказывать давление на советское руководство в «еврейском вопросе». В США возник Объединенный совет за права советских евреев, в Великобритании – организация «35» («Женщины за советских евреев») и т. д.
Многие из тех, кто покинули СССР в конце 1960-х – первой половине 1970-х гг., несли в сознании ярко выраженную сионистскую идею. «Это была самая идеологизированная алия за всю историю Израиля, начиная с 1940-х годов. Это были люди, […] обладавшие четким национальным и сионистским самосознанием […] Характерно, что именно эта часть русских израильтян наиболее успешно абсорбировалась в стране».134
Ответ на вопрос, как такое стало возможным, следует искать в сложившейся ситуации. Многие советские евреи, еще живя в СССР, не стремились к сохранению «культурно-психологической общности со страной своего происхождения».135 Большинство из них под воздействием жизненных обстоятельств, бытовавших в СССР, старалось поскорее вжиться в новую для себя действительность и по возможности забыть о прежней. Они полагали, что это облегчит жизнь им и их детям.
Конечно, было бы не совсем верным обобщать сознание миллионов советских евреев, многие из которых на протяжении большей части своей жизни в принципе не думали о репатриации и решились на нее под воздействием привходящих обстоятельств. Покинув СССР, эти люди столкнулись с совершенно новыми реалиями, многие из которых были психологически сложными для их восприятия. Ситуацию, особенно поначалу, осложняли трудности с языком, нехватка средств существования и т. д.
Закономерно, однако, что именно к середине 1970-х гг. Израиль постепенно становится одним из центров «русского мира» за пределами его традиционных границ. Об этом ярко писал в те годы знаменитый журнал «Посев», называя