– Пять, пять, пять!
Три пятёрки. Мне лучше поторопиться. Всё с самого начала пошло не так, как планировалось; разумеется, ни один оперативный план не остаётся неизменным после первого соприкосновения с неприятелем, но в наш, похоже, изменения придётся вносить слишком быстро и слишком капитальные.
На этом заводике мне раньше бывать не приходилось, в отличие от Шестой бастионной. Однако и я стал другим, визит в логово Дарианы не прошёл даром. Вторично искупавшись в живом студне биоформов, сейчас я чувствовал их гораздо острее. Все чувства послушно обострились, я не превращался в «супера», но, словно хорошая ищейка, издалека взял верховой след, ведущий к резервуару, заполненному шевелящейся коричневатой жижей.
Кажется, они ещё не успели устроиться тут по-настоящему. Оно и понятно, какие на обычном старом заводе катакомбы и потайные бункеры? Оборону организовали, это уж как водится – ночь вокруг меня то и дело вспыхивала россыпями трассеров, – но глубоко им тут не запрятаться, нет, не запрятаться…
Последние слова я твердил, словно мантру. Они никуда не денутся. Они тут, стоит только протянуть руку.
Всё-таки в «Танненберге» учили на совесть. Господин старший мастер-наставник, штаб-вахмистр Клаус Мария Пферцгентакль гонял нас не зря. Я ужом проскользнул сквозь последние кусты и очутился в углу заброшенной заводской площадки. Здесь с незапамятных времён остались невывезенными какой-то железный лом, ржавые древние контейнеры, вагонные тележки и тому подобный хлам. Кое-где, пробив трещины в бетоне, к свету поднимались гибкие ветки стенолома, упрямого и извечного обитателя Нового Крыма. Неприхотливый, он покрывал скалистые склоны за миллионы лет до того, как нога человека ступила на поверхность планеты.
Бой шёл в стороне, там то и дело вспыхивали осветительные ракеты, доносилась звонкая трель пулемёта; время от времени вспухали рыжие огненные грибы – люди отца запаслись «муспелями» и сейчас не жалели гранат.
Сам двор освещали несколько прожекторов, но Зденек, наш снайпер, со свойственным его народу хладнокровием, уже расстрелял их всех с предельной дистанции. Когда-то он тоже состоял в интербригаде, только другой, не «Бандера Росса», а имени Костюшко, но вовремя понял, что добром это не кончится, уехал на Новый Крым, а там они с отцом быстро нашли друг друга.
Я скользил от одного контейнера к другому, про себя благословляя «ещё встречающиеся порой у нас недостатки» в виде бесхозяйственности на одной, отдельно взятой законсервированной стройке.
«Запах» биоформов становился всё заметнее. Как в детской игре – «тепло… теплее… ещё теплее… горячо…».
Потом я заметил первого часового. Мальчишка в косо надвинутом на ухо чёрном берете, похоже, неимоверно страдал, что не мог принять участия в бою. Я аккуратно закинул к его ногам газовую гранатку. Пока всё шло хорошо, даже лучше, чем на Шестой бастионной.
Даже