Насмотревшись на лошадей, Майя приказала катить ее дальше. Они дошли до мельницы, развернулись и отправились назад в Фьельбаку.
По привычке Патрик остановился полюбоваться церковью на вершине холма и как раз в эту минуту увидел знакомую машину. Никаких сирен, никаких голубых мигалок, скорее всего, вполне рядовое задание, но пульс почему-то участился. Сразу за первой на холме появилась вторая машина, и Патрик нахмурился. Обе машины, весь полицейский парк. Значит, не совсем рядовое. Он дождался, пока автомобиль подъедет поближе, и жестом поздоровался. За рулем сидел Мартин. Майя весело махала руками – в ее мире любое мелкое событие было важным.
– Привет, Хедстрём. Прогуливаешься? – Мартин показал Майе «козу», и она заулыбалась во весь рот.
– Да, надо же как-то поддерживать форму. Куда это вы собрались?
Вторая машина тоже остановилась. Патрик помахал Бертилю и Йосте.
– Привет! Я – Паула Моралес.
Только сейчас Патрик заметил, что рядом с Мартином сидит незнакомка в полицейской форме. Он пожал протянутую руку и представился.
– Сигнал – нашли труп. Здесь, поблизости.
– Убийство? – нахмурился Патрик.
Мартин развел руками:
– Ничего не знаем. Какие-то пацаны обнаружили тело и позвонили.
Мельберг резко просигналил. Мартин аж подпрыгнул.
– Слушай, – быстро сказал он, – давай с нами, а? С ним всегда все наперекосяк… Ну, ты сам знаешь с кем.
– И как ты это себе представляешь? Со мной девчушка, и вообще я в отпуске.
– Ну пожалуйста! – Мартин умоляюще склонил голову набок. – Только глянешь, и все… А коляска поместится в багажнике.
– А детское сиденье…
– Да, тут ты прав. Тогда прогуляйся. Это совсем недалеко, за поворотом. Первый переулок направо, второй дом на левой стороне. На ящике фамилия – Франкель.
– Ладно, гляну одним глазком. Только ты побудешь с Майей, пока я в доме. И ни слова Эрике. Она из штанов выпрыгнет, если узнает, что я брал девочку на работу.
– Клятвенно обещаю, – подмигнул Мартин и махнул Бертилю. – Увидимся.
– Ага…
У Патрика вдруг появилось чувство, что он будет раскаиваться в этом решении, но инстинкт самосохранения не устоял перед любопытством. Он развернул коляску и направился к Гамбургсунду.
– Все сосновое к чертям собачьим!
Анна подбоченилась и попыталась выглядеть настолько устрашающе, насколько это было в ее силах.
– И чем тебе не угодила сосна? – Дан растерянно почесал голову.
– Тем, что уродливей сосновой мебели нет ничего на свете! – Анна, как ни старалась, не удержалась от смеха. – У тебя такой испуганный вид, милый! Но я и правда настаиваю.