Алена Савченко. Долгий путь к олимпийскому золоту. Александра Ильина

денег у нее больше не было, а в холодильнике – шаром покати. Хотя… Пачка чая и пара леденцов у нее были, на этом она вполне могла продержаться пару дней, а там видно будет. А что ей оставалось делать? Плакать, жалеть себя и слушать, как в животе урчит? Алена прислушалась к себе и улыбнулась: во всей этой истории все же было и что-то положительное – к этому времени она сбросила почти восемь килограммов, но оставшиеся два никак не хотели уходить, как бы она не старалась. Каждый день она прибавляла дополнительный круг на пробежке, но эти проклятые два килограмма просто прилипли к ней намертво. Теперь, когда ей стало нечего есть, она могла избавиться от них быстрее, чем рассчитывала.

      Еще больше Алене «повезло» спустя пару дней вынужденной голодовки, когда она рано утром села в первый автобус, чтобы ехать в университет. Алена все еще ходила на уроки немецкого языка и только после занятий появлялась на катке. Так как денег у нее больше не было, она решила проехать зайцем. И как можно по-другому охарактеризовать тот факт, что контролеры вошли именно в этот автобус, именно в шесть утра и потребовали билет именно у нее? «Везение», не иначе! Выписанный штраф Алена показала Робину. Когда она вернулась на каток, он сразу заметил, что с Аленой что-то не так. Когда она кое-как изложила ситуацию, он одолжил ей денег на выплату штрафа.

      Банковскую карточку Алене все же вернули спустя пару дней. Пользуясь случаем, Алена постаралась объяснить, что курсы немецкого языка при университете не давали необходимого результата. Поэтому ее тут же перевели в спецшколу, где она оказалась за одной партой с десятилетними детьми иностранцев, как и она изучавшими язык с нуля. Поэтому тут Алена сразу смогла влиться в процесс обучения и начать усердно заниматься. Все остальное ей было неважно. Она учила язык и готовилась к предстоящему сезону.

* * *

      На следующий год Алена и Робин сохранили свои программы, чтобы представить их более широкой аудитории на международных соревнованиях.

      Их короткая программа начиналась под звуки фортепианной музыки Рондо Венециано «Isole». Осторожные движения, каждая нота, каждое нажатие клавиши фортепиано, каждый разворот, прыжок, каждое вращение, движение руки – случайное или преднамеренное, – каждый взгляд – вскользь или прямо в глаза, – каждая улыбка – незаметно скользящая по лицу или исходящая из самого сердца, – все это отражалось и преумножалось в звуках фортепиано. Эту программу можно было бы интерпретировать по-разному, так много скрытых чувств она обнажала своей простотой и нежностью. И конечно, можно было бы сказать, что речь идет об одиночестве, о молодой девушке, которая начинает новую жизнь в чужой стране, полагаясь только на свою интуицию, свои чувства и мечты.

      К сожалению, не все получилось показать в этой программе во время их дебюта на этапе Гран-при в Москве. Может быть, свою роль сыграл тот факт, что Алена и Робин впервые выступали вместе на соревнованиях подобного уровня, может, они просто переволновались, но, по сути, это было даже неважно. Инго Штойер, казалось,