Я все-таки открыл глаза. Потолок. Белый. Высокий.
– А где осел? – спросил я.
Осел обязательно должен быть. Если осла не будет, то выходит, что это я осел. Рядом со мной кто-то пошевелился, словно мой простой вопрос не вовремя привел в действие жизненные соки индивидуума, не расположенного обсуждать тему ословства. В этом шевелении, равно как и в легком потрескивании стула под чьим-то задом, звучало недоумение.
– Какой осел? – и впрямь недоумевающим тоном спросил этот кто-то.
– Семенов, – пояснил я, хотя совсем не думал так о Семенове.
Я же помню, что пару минут назад Семенов что-то говорил мне о программистах, так что пусть насладится тонким юмором любимого начальника.
– Семенова здесь нет, – как-то тяжело произнес голос.
Что ж, нет, так нет. Ни осла, ни Семенова.
– А кто есть? – нагло спросил я.
Начальник, похоже, просыпался во мне, и требовал прежнего отношения, по крайней мере – прежнего уровня информированности. Ответа не последовало, зато снова скрипнуло кресло под тем же немалым задом.
– Весьма забавляет, – сказал я, – когда в пространство между сомнением и недоумением вклинивается чья-то задница.
– Не по-онял… – протянул голос.
Похоже, я задал-таки ему задачку.
– Я спрашивал: где я и кто вы, – сказал я.
Очень захотелось повернуть в сторону голоса голову, что я и сделал. Как ни странно, это вышло легко. Голова словно ждала возможности опробовать былую свободу, побаловать себя движением. Это было приятно, вновь осознать свои возможности. И глаза тоже на этот раз открылись.
На стульчике возле меня, лежащего, скорее всего, на кровати, сидел человечек в стандартном медицинском облачении: халат, опущенная ниже рта маска. Брюнет с сединой, не молод, чуть старше меня, приятная легкая небрежность в бритье словно говорила «я врач, а не фотомодель». Меня поразила несуразность пропорций: большая голова с черными очками, и очень узкие острые плечи. Он, наверное, даже голову толком не может наклонить, в отличие от меня, лежащего. Она у него оторвется от шеи, свалится, грузно ухнет на пол и покатится, как нелепый медицинский мяч с песком, медбол. Наверное, совсем пьяный программер сочинял такой образ, перепил пива и заделал мне такого нелепого доктора. У них Там иногда отсутствует чувство вкуса, я это не раз подмечал.
Доктор смотрел на меня испуганными глазами, словно я монстр из глубин галактики, а не чиновник высокого разряда. Умные, но испуганные, глаза – это удивительное сочетание. Словно исследователь, фанат микроскопа и скальпеля, натыкается на нечто совсем нежданное, например, внутри исследуемого метеорита находит записку от жены с перечнем продуктов, которые надо купить. Что, у меня на лбу тоже перечень, «четыре морковки и большая капустная голова, только не такая, как в прошлый раз»?
Доктор, или кто он там, снова пошевелился,