Один зал отмечен №№ 22 и 23. Прежде всего, мы замечаем выставку картин мадам Вастикар. Это мебель, декорированная изысканной акварелью. Вот неожиданное и вполне очаровательное применение акварели. Присланные мадам Вастикар работы, будут, определённо, отмечены особо. Тёплый и тёмный тон блестящего дерева, новые, удобные, лёгкие и очень простые формы мебели, выбранные художником, соревнуются, выделяя грацию и свежесть акварели.
Владислав Гранцов изумил меня тем, что я не встретил раньше его картин. Он прислал на выставку Парк и два Пейзажа Корфу, навевающие лиричное настроение, и они написаны в этих смягчённых тонах, очень благоприятствующих мечтам. Вот полные чувствительности рисунки Луизы Эрвьё, художественные изделия из железа Лансона, в них я отмечаю неудачное использование кожи вместе с железом. И я охотно закричал бы: «Держи вора!», глядя на сладострастно изваянную прекрасную Еву, на рельеф с тремя округлыми женщинами, которые – Ева и рельеф – выглядят так, как если бы их создал Аристид Майоль, и которые изваяны Хётгером. Этот художник, берущий всё, что плохо лежит, уже присвоил себе добро, принадлежащее то Константину Менье, то Бурделю, то Родену. Но Хётгер очень талантлив, и помимо всего прочего, у него есть право делать то, что ему нравится, даже совершать плагиат, как делали многие великие люди. Работы Циолковского похожи на уложенную в бочонок рыбу, и это искусство для извращенцев, оно развращает их ещё больше. Оставим без внимания зал юмористов. Однако упомянем Паскина, он остроумен, и эту жалкую Мишень, написанную в объёмном изображении Абади.
Я остановился в зале юмористов.
Рисунок Боронали – милая шутка, совсем не чрезмерная. Ничего редкого в плане слишком острых шуток, также ничего сложного, и это главное. Герои Илиады обмениваются доходящими до крайностей оскорблениями. После Гомера очень редко попадалось что-нибудь из ряда вон выходящее. Не так гомерично, как хотелось бы.
Зал 24 Полотна Верховена являют собою монумент невежеству и дурному вкусу. Ломбар имитирует Ван Донгена, не имея ни одного из дарований этого художника.
Зал 26, Альбер Глез выставил Портрет поэта Акроса. Мне больше нравятся пейзажи Глеза, чем этот портрет.
Зал 27, я отметил Анри Геона, сильного художника, очень утончённого писателя и, возможно, брутального врача.
Зал 30, нужно смотреть с уважением на партию картин Марселя Ленуара, потому что в этих полотнах есть сострадание и ещё раз сострадание. Необходимо также со вниманием смотреть на выставку Штукгольда, немного опоздавшего, по-видимому, с поисками, уже законченными другими художниками, но его художественные достижения вовсе не банальные. Действительно непонятно, что сказать о господине Дюнуае де Сегонзаке. Он бессмысленно использует слишком