Дон нашел Грейс ее первого агента: энергичную и пробивную Эдди ван Клив.
«У Эдди был нюх на женскую красоту, – вспоминал Ричардсон. – Когда я ввел Грейс в кабинет, то тут же понял, что попал в точку. Я видел это по глазам Эдди».
Мама оценивает новое платье
Глава 5
СЕМЕЙКА КЕЛЛИ. «НА САМОМ ДЕЛЕ ОНИ ОЧЕНЬ МИЛЫЕ ЛЮДИ…»
К тому моменту, когда Грейс закончила Академию, они с Доном уже были уверены, что поженятся. Дон хотел расписаться прямо в Нью-Йорке, но Грейс настаивала на его знакомстве с родителями. Дон знакомиться с супругами Келли не хотел. По рассказам Грейс он уже составил себе представление о них: люди не слишком интеллектуальные, чванливые, к тому же ярые католики… А он был не только представителем богемы, не в меру интеллектуальным и слишком бедным, но еще и евреем, иудеем, и настоящее его имя было – Мелвин Шварц. Он сменил имя на благозвучный, а главное – вполне американский псевдоним, поскольку в обществе США 40-х годов царил лютый антисемитизм. Дон предчувствовал, что знакомство с родителями Грейс добром не закончится. И ведь можно было просто пожениться и жить вместе, и быть счастливыми! У него за плечами был неудачный брак, но как раз сейчас он получил разрешение на развод, и чувствовал себя свободным – для второй, и как он был убежден, удачной попытки создать семью с девушкой, которую Дон обожал. Однако Грейс настояла: «Она утверждала, что ее родители – милые люди, что им все равно, еврей я или нет; они, мол, даже не будут иметь ничего против того, что я все еще не развелся с женой, – правда, она сама еще не поставила их об этом в известность. Она беспрестанно твердила мне, что ее родители проявят понимание».
Между тем, родители уже успели выспросить Грейс о претенденте на ее руку. И готовили жениху «торжественную встречу». Брат Грейс, Келл, признался, что мать заранее рассказала ему, что из себя представляет Дон Ричардсон: «Она велела мне в пятницу привести к нам домой троих моих самых симпатичных и спортивных друзей. Один из них был олимпийским чемпионом в плавании стилем «баттерфляй» и внешне смахивал на Кирка Дугласа; второй был здоровенным на вид парнем, похожим на штангиста (он был моим партнером в гребле и вдобавок подрабатывал спасателем в Оушн-Сити). Пригласил я также и третьего – высокого, крупного парня, тоже из пловцов. Я намекнул им, что этот режиссеришка – настоящий хлюпик (так я понял из рассказа моей матери). Когда они вошли в комнату, то с такой силой стали пожимать этому парню руку, что он в две секунды оказался на полу».
Грейс Келли с родными в Оушен-Сити, Нью-Джерси. Сентябрь 1954 г.
Младшая сестра, Лизанна, вспоминала другое: «Весь их разговор сводился к евреям: еврейские анекдоты, еврейский акцент и все такое прочее. Я готова была сквозь землю провалиться. Мне с трудом верилось, что это все происходит со мной».
Для Дона встреча с родными Грейс оказалась тяжелым