Прозвучал сигнал вызова спутникового аппарата.
Машина Куратора была оснащена системой космической связи. Генерал снял с боковой панели трубку, напоминающую небольшую портативную рацию.
– Генерал Потапов.
– Полковник Карцев.
– Я ждал твоего звонка. И вопрос, который задашь, предугадываю. Поэтому сообщаю, Москит уничтожил Оболенского, а вместе с ним еще пару высокопоставленных оборотней!
– А сам?
– Что сам?
– Андрей как?
– Андрей? Погиб, полковник! Подорвал себя в кабинете Оболенского, заодно и всех остальных. Такие вот дела!
Молчание немного затянулось, затем полковник попросил:
– Разрешите прилететь на похороны Москвитина?
Потапов ответил, не раздумывая:
– Прилетай! И вещи все свои прихвати. Службу принимать будешь! Вместо Оболенского. Твое новое назначение я согласую сегодня же, завтра получишь приказ.
– Есть!
– У тебя все?
– Вы видели, как все произошло на даче Оболенского?
– Откуда я мог видеть, как складывалась обстановка в кабинете? Но связь с Андреем держал вплоть до подрыва. Встретимся, расскажу подробности. Ты это хотел услышать?
– Да.
– Тогда отбой, полковник!
– Отбой!
Потапов повесил на место трубку спутниковой связи, приказав водителю:
– На Лубянку!
Похороны Москвитина состоялись в среду, 23 июня. Майора хоронили в закрытом гробу на Дальнем кладбище, в самом его конце у оврага, где в ряд стояли десятка два одинаковых памятников. Если можно назвать памятником небольшую гранитную плиту, на которой значились только фамилия, имя, отчество, а также даты рождения и смерти. И больше ничего, никаких фотографий, ритуальных рисунков, надписей, никакой должности и воинского звания. Здесь лежали погибшие офицеры спецслужб. Гриф секретности сопровождал их и после смерти, отраженный скудной информацией на отшлифованном граните. Грузовая «Газель» и два «Мерседеса» подъехали к черной яме на краю аллеи ровно в 11.00. Стоявшая последнюю неделю теплая солнечная погода сегодня с утра вдруг сменилась ненастьем. Тучи не по-летнему затянули небо, и начался мелкий, нудный затяжной дождь. У могилы до прибытия траурного кортежа уже находились люди. Четверо крепких парней извлекли из кузова «Газели» обитый кумачом гроб. Недорогой, простой, самый обыкновенный. Появились два табурета, на которые установили его. «Газель» отъехала, из иномарки вышло еще четверо человек. Среди них генерал-лейтенант и полковник в парадной форме. Остальные в черных строгих костюмах.
Потапов, вздохнув, предложил:
– Пройдемте к гробу!
Генерал, произнеся небольшую речь, передал слово полковнику. Тот также был краток и мрачен. Среди бойцов спецназа не принято говорить пафосные фразы. Как только Карцев отошел в сторону, работники кладбища опустили гроб в могилу. И уже через несколько минут на месте ямы вырос высокий холм с обелиском, который покрыли венки, извлеченные из той же «Газели».
А