В марте 1785 года супруги развелись, и главный судья Парижа вынес решение, заставлявшее виконта Александра де Богарне выплачивать ежегодно по 6000 луидоров на содержание детей и бывшей жены, не имевшей никакого дохода.
Таким образом, Александр стал открыто жить с одной из своих любовниц, а Жозефина получила средства на содержание и временную опеку над обоими детьми.
Несчастная и подавленная всем, что произошло, она провела год в монастыре Пантемон, предназначенном как раз для женщин, жизнь которых пошла кувырком. В монастыре она всего за несколько месяцев выучилась всему тому, чего желал ей муж, когда она приехала к нему 16-летней невестой. Освоив манеры и обычаи аристократического общества, она пришла в себя и нашла, что ей негоже вечно принадлежать к числу женщин, которые сидят и горюют о прошлом.
Первое потрясение от расстроившегося брака улетучилось, и Жозефина вовсю стала наслаждаться свободой и значительными средствами, которые определил ей суд. При этом (и в этом ей надо отдать должное) она оставалась преданной своим детям и настолько доброжелательной ко всем ее окружавшим, что скоро приобрела еще больше хороших и полезных друзей.
Почти три года Жозефина наслаждалась свободой, с головой окунувшись в заманчивый мир модных парижских лавок и светских салонов. О муже (с ним продолжал активно общаться лишь маленький Эжен) Жозефина знала лишь то, что он получил чин майора.
А потом, в июле 1788 года, ей пришлось вернуться в родной дом на Мартинике, чтобы ухаживать за больными родителями: отцу в то время было 53 года, матери – на год меньше. С собой Жозефина взяла лишь пятилетнюю Гортензию, а вот семилетний Эжен был оставлен Фанни де Богарне (урожденной Марии-Анне-Франсуазе Мушар), тетке Жозефины, жившей в Париже.
На Мартинике Жозефине казалось, что ей так и суждено будет теперь коротать свой век вдали от полюбившейся ей Франции. Но революция 1789 года изменила ее судьбу и судьбы ее детей. Беспорядки охватили и далекий остров в Вест-Индии, дворянам стало небезопасно там оставаться, и в конце 1790 года, после смерти отца (Жозеф-Гаспар Таше де ля Пажери умер 7 ноября 1790 года), Жозефина с дочерью вновь приехала в Париж.
Между тем в 1789 году Александр де Богарне был избран депутатом Генеральных штатов, этого высшего сословно-представительского органа, созывавшегося обычно по инициативе королевской власти в критические моменты для оказания помощи правительству. До этого они не собирались аж с 1614 года. А уже 17 июня 1789 года депутаты от Третьего сословия, то есть от податного населения (буржуа, купцов, ремесленников и т. д.), объявили себя Национальным собранием, то есть нижней палатой Парламента. Несмотря на свое дворянское происхождение, Александр де Богарне поддержал депутатов от Третьего сословия. Он вошел в состав Национального собрания и занял пост его секретаря. Там он ратовал за отмену привилегий, за допуск всех