– Все, готов, – заметила Саттия. – Может быть, пойдем?
– Нет, нельзя. Он сам и не вспомнит, что надо на корабль возвращаться.
– И хорошо, – девушка фыркнула. – Что от этого бородача толку, кроме храпа, хвастовства и воплей?
– С ним не скучно, – признался Олен. – Хотя, если хочешь, то захвати Бенеша и идите на «Дракон».
– Нет уж, я тебя одного не брошу! – глаза ее гневно блеснули. – А то натворишь еще чего-нибудь!
– Ну, ради тебя я готов натворить что уг…
– Выпьем ешо, ха-ха! – Гундихар практически упал на стол, сбил с него одну из кружек, но не обратил на это внимания. – Я заказал ешо бочку этого… пива, сейчас она придет…
Саттия поморщилась. Олен почувствовал желание треснуть кулаком в наглую гномскую рожу, или схватить ее обладателя за бороду и как следует стукнуть об стену. Чувства, судя по всему, ярко отразились у него на лице, поскольку Гундихар побледнел и отшатнулся, лопоча что-то совершенно невразумительное.
– Тебе хватит, корни и листья, – проговорила Саттия решительно. – Какая еще одна бочка? Ты сам ничем не хуже бочки – толкнешь, а внутри пиво забулькает. Эй, хозяин, сколько мы должны?
– Половины цехина хватит, – отозвался из-за стойки гном в шапочке.
– Как же так? А поблевать? А подраться? – растерянно забормотал Гундихар, но Олен и Саттия подхватили его под руки и вытащили из кабака. У крыльца наткнулись на унылого Бенеша.
– А, ну да… – сказал тот. – Этого стоило ждать. А то я собирался сам идти на корабль…
– На корабль так на корабль, – согласился Гундихар. – Я сам пойду! Ха-ха! А теперь надо спеть… Так… – он прокашлялся и заревел на всю улицу. – Ой, цветочки-лютики, листики и прутики! И судьба несчастная, доля ты солдатская!
Так, с песней, под веселыми взглядами горожан, и шли до «Дракона». По сходням гнома пришлось буквально затаскивать.
– О, вот мы и дома… – сказал он, оказавшись на палубе, после чего упал на колени и принялся целовать грязные доски. – Ладно, вы как хотите, а я пошел спать…
Покачиваясь, он добрался до люка и с грохотом исчез под палубой. Явившийся из-за надстройки Рыжий проводил Гундихара заинтересованным взглядом и побежал за ним.
– Когда только успел напиться? – покачала головой Саттия. – Вроде бы он, как все гномы, крепок, а тут…
– Да он у стойки еще какую-то настойку пил, – сказал Олен. – Прямо из бутылки. Вместе с хозяином. После этого Гундихара и развезло…
На душе было погано. Чувствовал, что в кабаке имел шанс поговорить с девушкой по душам, но упустил его. Теперь Саттия вновь выглядела холодной и неприступной, как покрытая снегом вершина горы.
– Что, проветрились? – подошел Харен, на загорелой роже которого красовалась ехидная ухмылка. – А друг-то ваш так нагулялся, что едва на ногах стоит. Устал, болезный…
– Всем бы так уставать, – покачал головой Бенеш. – Когда отплываем?
– Погрузка закончена, так что скоро.
Боцман