– Ты это серьезно, мама? А где наши котомки? – спросила Эми, которая была очень прозаичной юной особой.
– Каждая из вас уже сказала, какую ношу ей предстоит нести. И только Бесс промолчала. Я думаю, что у нее такой ноши нет, – заметила миссис Марч.
– У меня она тоже есть. Моя ноша – мытье посуды и вытирание пыли, а еще я завидую девочкам, которые могут играть на хорошем фортепьяно, и боюсь людей.
Ноша Бесс оказалась такой забавной, что всем захотелось рассмеяться, но никто не сделал этого, не желая ее обидеть.
– Так двинемся в путь, – сказала Мег задумчиво. – Игра в пилигримов – это просто другое название стремления стать лучше. Может быть, игра поможет нам; ведь хотя мы и хотим быть хорошими, это тяжелый труд для нас, и часто мы забываем о намеченных целях и делаем для их достижения меньше, чем могли бы.
– Сегодня вечером мы сидели в Болоте Уныния, а мама пришла и вытащила нас, словно Надежда в книжке[7]. Но нам тоже нужны свитки с напутствиями. Где мы их возьмем? – спросила Джо, в восторге от того, что эта игра внесет хоть немного романтики в такую скучную задачу, как исполнение долга.
– Загляните под подушку в рождественское утро, и вы найдете там свой путеводитель, – отвечала миссис Марч.
Они обсудили этот новый план, пока старая Ханна убирала со стола. Затем были извлечены четыре маленькие рабочие корзинки, и замелькали иголки – девочки подшивали простыни для тети Марч. Это было совсем не интересное занятие, но в тот вечер никто не роптал. Работа спорилась, так как они приняли предложение Джо: разделить каждый из длинных швов на четыре части, назвать их Европа, Азия, Африка и Америка и, делая стежки на каждой из этих частей, беседовать о разных странах этих континентов.
В девять все прекратили работу и, прежде чем отправиться в постель, пропели хором несколько песен. Никто, кроме Бесс, не мог извлечь мелодичные звуки из старого фортепьяно; лишь она одна знала, как нужно коснуться пожелтевших клавиш, чтобы звучали под музыку те простые песни, которые они пели. Голос Мег напоминал звуки флейты; она и мать вели маленький хор. Эми стрекотала как сверчок, а Джо была на седьмом небе от счастья и блуждала там как ей заблагорассудится, вечно умудряясь испортить самую задумчивую мелодию неожиданной трелью или хриплыми низкими звуками. Девочки пели с тех самых пор, как научились говорить, и это вечернее пение стало семейной традицией, ибо мать была прирожденной певицей. Первыми звуками, раздававшимися в доме по утрам, были звуки ее голоса, когда она шла по комнатам, распевая словно жаворонок,