– Мальчик забросил сейчас свои занятия музыкой, и я даже рад этому; боюсь, он слишком увлекался ею. Но для рояля вредно стоять без употребления. Может быть, кто-нибудь из ваших девочек захочет иногда забежать к нам и поиграть, просто для того, чтобы рояль оставался настроенным, вы ведь понимаете, мэм?
Бесс шагнула вперед и крепко сжала руки, чтобы не захлопать в ладоши; это предложение оказалось непреодолимым искушением для нее, и при мысли о том, что можно будет играть на замечательном инструменте, у нее перехватило дыхание. Прежде чем миссис Марч ответила, мистер Лоренс, странно кивнув, продолжил с улыбкой:
– И нет необходимости спрашивать разрешения или говорить с кем-либо, пусть заходят в любое время. Я сижу в своем кабинете в другом конце дома, Лори почти все время отсутствует, а слуги после девяти часов не появляются в гостиной.
Лучшего нельзя было и желать, и Бесс решилась заговорить. Старик поднялся, собираясь уходить, и сказал:
– Так что, пожалуйста, передайте вашим девочкам о том, что я сказал, но, конечно, если у них нет желания, то… что ж – ничего не поделаешь.
Здесь маленькая рука скользнула в его ладонь, и Бесс, подняв к его лицу глаза, полные благодарности, сказала, как всегда, серьезно, но робко:
– О, сэр, у них есть желание, очень, очень большое!
– Ты любишь музыку? – спросил он без всякого пугающего «Хм!» и посмотрел на нее очень ласково.
– Да. Я Бесс. Я горячо люблю музыку, и я приду, если вы уверены, что меня никто не услышит и я никому не помешаю, – добавила она, боясь показаться невежливой, и, говоря это, задрожала от собственной смелости.
– Ни единой душе ты не помешаешь, моя дорогая. Дом полдня пуст, так что приходи и барабань на рояле сколько хочешь. Я буду тебе только благодарен.
– Как вы добры, сэр!
Под его дружеским взглядом Бесс зарделась как роза, но теперь ей было совсем не страшно, и она с чувством пожала его большую руку, так как не могла найти слов, чтобы поблагодарить его за сделанный ей драгоценный подарок. Старик нежно отвел волосы с ее лба и, склонившись, поцеловал ее, сказав тоном, который немногим доводилось слышать от него:
– Прежде у меня тоже была маленькая девочка, с такими же глазами, как у тебя. Благослови тебя Господь,