Тайна частых посещений королем Сен-Клу мне открылась, наконец по моему возвращении из деревни, где я провела месяц. Его величество не для Мадам так часто ездит в замок брата, хотя весь двор и мог думать об ухаживании короля за невесткой, хотя она сама могла разделять всеобщее заблуждение, и дерзать даже уверять, будто бы она взбешена… обманувшись в надежде. В этом отношении, я вверяю свои мысли бумаге; но в самом деле, если Мадам не служит предметом королевского внимания, то это не ее вина… Людовик XIV ездил один только раз для Мадам в Сен-Клу; все прочие посещения имели целью девицу Ла-Валльер, одну из фрейлин ее высочества. Вот счастливая особа, заступающая место девицы Торнэ[15], Лоры Манчини, принцессы Маргариты Савойской[16], графини Соассон и стольких других имен, теснящихся в списке королевских похождений, во главе которых вписано почтенное имя госпожи Бовэ[17] – первой наставницы нашего государя в приятной науке любви.
Признательность, которая не часто проявляется в этом мире, приковала сердце короля к девице Ла-Валльер. Особа эта в тайне любила Людовика XIV; она часто повторяла своей доверенной подруге, девице Артиньи:
– Ах, друг мой, как мне нравится король! Зачем он так высоко поставлен?
Девица Артиньи не отличалась скромностью и рассказала другим фрейлинам тайну своей подруги. Молва об этом проникла в придворные кружки. Над этой привязанностью часто подшучивали при короле, которому захотелось узнать ту, чье сердце стремилось к нему. Людовик XIV велел указать себе девицу Ла-Валльер в передней у Мадам; она не ослепила его, но понравилась ему. Эта молодая особа – блондинка очень бела и немного тронута оспой; черные глаза ее томны, но, оживляясь иногда, блестят огнем, умом и чувством; рот большой, но румяный; зубы ровные и белые; рост средний, она немного прихрамывает; грудь плоская, руки тонкие – все это плохо говорит о физическом сложении. Поэтому новая королевская фаворитка ни в каком случае не обязана своим торжеством красоте; но это чудо любезности, ума и образования. Разговор ее, достигающий в одно и тоже время слуха и сердца – представляет постоянно смесь прелести и серьезности. Побеседовав с девицею Ла-Валльер в передней, Людовик XIV не замедлил открыть эти блестящие качества, которые он весьма в состоянии оценить. С этих пор чувство признательности, которое побудило его видеть фрейлину, преобразилось в очень явственную любовь. Посещения его в Сен-Клу участились, что заставило утверждать, будто король влюблен в Мадам, чему она и сама поверила. Однако, король мало проводил время с ее высочеством и по целым часам оставался в передней или во фрейлинских комнатах.
В три недели, в продолжении которых велись эти беседы, король чрезвычайно привязался к девице Ла-Валльер; в его присутствии развертывались все нравственные преимущества этой любезной особы, он мог изучить ее возвышенное, искреннее, благородное сердце, которое,