– Эту штуковину ты берёшь с собой?
– Да, она ко мне прикреплена.
– Ого! С каждым днём костюмы становятся всё совершеннее, – заметил он.
Держа меня под мышкой, как мешок с обломками астероидов, он пробирался сквозь толпу, бормоча:
– Пропустите, народ, у нас обеденный перерыв.
Люди, хотя и продолжали нас фотографировать, расступились, и мы выбрались на дорогу, по которой проезжал вагончик с туристами.
Гид рассказывал в микрофон:
– Там есть пруд, где живет знаменитая механическая акула из фильма «Челюсти». Не машите руками, ребята, эта рыбка любит погрызть туристов со Среднего Запада. И – о! – взгляните, как нам повезло! Это Франкенштейн, культовый монстр, впервые прославленный актёром Борисом Карлоффом в 1931 году. Я говорю это вовсе не для того, чтобы вас напугать, но Франкенштейн был создан из частей тел покойников.
– Ты покойник? То есть ты умер? – спросил я у монстра. – Забавно, но от тебя совсем не воняет гнилью.
– Что с тобой, дружище? Мы оба знаем, что это резиновый костюм. А теперь улыбочку – посетители парка нас фотографируют.
Я посмотрел на вагончик: все его пассажиры стояли, держа телефоны наготове. Я улыбнулся им своей самой ослепительной улыбкой.
– Как здорово! – закричал кто-то. – У пришельца красные дёсны. Как его зовут?
– Если честно, я его никогда раньше не видел, – признался гид. – Может быть, он персонаж нового шоу. Это Голливуд, ребята… Тут каждый день происходит что-то новое.
Вагончик отъехал.
– Комната отдыха вон там, рядом с катанием на динозаврах. – Франкенштейн указал большим зелёным пальцем на бунгало, спрятавшееся за искусственными джунглями. – Как думаешь, ты сможешь идти, если я тебя опущу?
– Думаю, да.
– Отлично. Тогда просто старайся не наступить в навоз динозавра.
– У вас здесь до сих пор живут динозавры?
– Не-а. Я просто беспокоюсь за твои присоски.
Он опустил меня на землю, и я попробовал ходить на цыпочках: так присоски меньше прилипали к земле. Мы направились к бунгало и прошли мимо прилавка, за которым продавали какие-то коричневые завитушки, покрытые чем-то вроде кристаллов хлорида натрия. На табличке над прилавком было написано: «КРЕНДЕЛИ».
– Как интересно! – воскликнул я. – Вы носите их как украшение?
– Да, многие люди носят их как браслеты, – рассмеялся Франкенштейн. – Это очень удобно: если ты проголодался, у тебя всегда есть чем перекусить – вот она еда, прямо на запястье. А если ещё смазать крендель горчицей, то будет вообще огонь.
– Однажды я намазал себя горчицей, – признался я, пытаясь говорить тоном знатока. – Было круто.
– Ты какой-то странный, дружище.
– О, ты и понятия не имеешь, насколько.
– Кстати, по-моему, я так и не спросил, как тебя зовут, – заметил Франкенштейн. – Меня – Луис Ривера.
– Но я думал, тебя зовут Франкенштейн.
– Послушай,