– Я на минуточку отлучусь, – смущенно выдавил из себя Лунин, – мне очень надо. Я быстренько.
Светочка хотела было что-то ответить, но неожиданно для Ильи всхлипнула, плечи ее опустились и задрожали. Не зная, что ему предпринять, Илья неловко потоптался на месте, бочком вышел из кухни и заперся в туалете.
Дорога до Одинска заняла у Ильи чуть больше трех часов, с учетом заезда на заправку и еще одной остановки, за время которой Лунин расправился со всеми бутербродами и половиной запаса кофе в термосе, а Рокси успела сделать несколько кругов вокруг машины, пометить окрестные кусты и выпросить у Ильи колбасу с одного из бутербродов. Всю оставшуюся часть поездки болонка провела, уютно свернувшись клубочком на пассажирском сиденье и сладко посапывая, Лунин же был настолько погружен в свои размышления, что даже не включал радио, и ехал в полной тишине, изредка прерываемой поскуливанием Рокси, которой, очевидно, снилось что-то не очень приятное.
Причиной лунинских раздумий были, как ни странно, книги. За время, проведенное в больничном стационаре, у Ильи появилась несколько странная и не разделяемая ни одним из коллег по работе в следственном комитете привычка читать. К удивлению самого Лунина, оказалось, что читает он достаточно быстро, а поскольку на его время в больнице по большей части никто не претендовал, то он частенько за день прочитывал книгу целиком, а иногда даже две. Книги приносила ему Светочка. Точнее, она скачивала их в электронном виде на ноутбук, а приходя в палату, копировала на электронную читалку, которая была куплена для Лунина еще на второй день его пребывания в больничных стенах.
Как и положено человеку, посвятившему себя борьбе с преступностью, дослужившегося до звания майора и должности старшего следователя по особо важным делам, Лунин читал исключительно детективную литературу, причем в большинстве своем иностранные детективы. Перечитав за время своего вынужденного ничегонеделания несколько десятков «мировых бестселлеров», а Светочка по заданию Лунина скачивала лишь те книги, которые попадали в эту величественную категорию, Илья пришел к неутешительному для себя выводу. Он сам, следователь Лунин, вряд ли смог бы стать героем, вернее, прототипом героя детективного романа. Проблема была в том, что Лунин совершенно не подходил на роль героя в принципе, а уж на роль героя романа тем более. Все эти популярные, издаваемые многотысячными тиражами персонажи были обладателями одной, а то и нескольких уникальных особенностей, которые мгновенно выделяли их из серой, безликой толпы, пробуждали к ним любовь и сострадание читателей. Да, сострадание, кивнул сам себе Илья, машинально отметив, что отъехал от Среднегорска уже на сто восемьдесят шесть километров. А как же не сострадать, когда почти у каждого героя в жизни была драматичная страница биографии, которую он мог открывать снова и снова, чтобы погрустить самому и заставить пустить слезу сентиментального