Она снова сделала перерыв на чипсы.
– И вот четыре часа, я готова, сижу, жду, и где же он? А его нет. Думаю – дам ему еще пять минут, и, если не объявится, иду смывать макияж. В три минуты пятого он является. Разгильдяй, – Чески недовольно цыкнула. – Пишет, что ждет меня в машине. Дай-ка схожу пописаю.
Чески встала, навалившись всем весом на мои бедра. Выпрямилась, поскакала в туалет.
Я потянула пальцы и ойкнула, когда щелкнули суставы. Чески вернулась и снова уселась между моих коленей.
– Так о чем я?
Она развернула Твикс своими тонкими пальцами с белыми акриловыми ногтями и откусила кусочек.
– Я спустилась, увидела его BMW и даже минутку постояла на месте, чтобы он заценил, как шикарно я выгляжу.
Она снова замолчала, чтобы я вообразила, насколько она и правда шикарно смотрелась.
– Шон выходит из машины, и я вдруг вижу, что на нем просто футболка, джинсы и кроссовки. И тут меня как взяло. Он открывает мне дверь, я сажусь. Он тоже садится на свое место, а я так скрещиваю ноги, чтобы он видел алую подошву. И он видит. И говорит, что я «хорошо выгляжу». Я ведь тебе сказала, что он не признавался, куда мы поедем, да? Он доезжает до перекрестка, и я рассчитываю, что он сейчас повернет налево, в Вест-Энд. Так вот, объясните мне, пожалуйста, почему он вдруг сворачивает направо? – спросила Чески, обращаясь к невидимой аудитории.
– Но я все равно молчу, я язык прикусила и ни слова не говорю. Я думаю: ладно, может, он и правда приготовил для меня сюрприз, так что не буду портить. Квини, детка, и в следующую секунду мы паркуемся возле Кристал Пэлэс. Я ничего не имею против Кристал Пэлэс, но разве туда ходят в таких нарядах? Нет. Но он выходит из машины, и я с того момента вообще ничего ему не говорю, потому что бешусь. Мы приходим в какой-то тайский ресторан, и я стою и тупо смотрю на него, потому что не могу поверить, что он меня сюда привел.
Слушай, Квини, дело не в том, что тайские рестораны меня не достойны, но в такие места ходят ужинать по пятницам после двух и более лет отношений, а не на первое свидание. Но я сказала себе – давай поглядим, что он за фрукт. И мы пошли. Подходит хостес, спрашивает, заказан ли у нас столик, и вдруг Шон такой: «Да, на двоих, на имя Чески». Простите, что? Как так вообще можно? Как так вышло, что ты приглашаешь меня на свидание и, бронируя столик, называешь людям мое имя? – она закатила глаза.
– Но я продышалась и решила – спокойно, продолжаем. И мы идем с ним по ресторану, а на меня все смотрят – что я делаю здесь, в таком наряде. Мы садимся за столик, разговариваем. Квини.