В деревне Жаисэ встретили не столь радушно, как обычно. Женщины поспешно отводили взгляды и начинали более усердно заниматься своими делами, а мужчины смотрели на нее с укоризной и их взгляды выражали целую гамму чувств: гнев, злорадство, осуждение, недовольство и даже сочувствие. Не опуская глаз, с гордо поднятой головой девушка проезжала мимо, приветливо здороваясь и делая вид, что не замечает недоброжелательной обстановки, царившей вокруг нее.
Легко соскочив с коня возле своего дома, она быстро вошла в него, захватив с собой томагавк, и незаметно проскочила в свою комнату, отделенную от других пологом, сшитым ею из разноцветных кусочков ткани.
Умывшись водой из глиняной миски и переодевшись в чистую одежду, Жаисэ замерла на какое-то время перед комнатой отца, собирая по крупинке покинувшие ее силу воли и смелость и мысленно обращаясь с мольбой к маниту в надежде заручиться их поддержкой во время предстоящего трудного разговора с ним.
Дрожь страха и неуверенности пробежала по ее телу, однако девушка не поддалась этим проявлениям слабости. Словно сбрасывая их с себя, она тряхнула головой и плечами и уверенно вошла в комнату отца. Он сидел на шкуре медведя и курил трубку, углубившись в какие-то мысли. Ни один мускул не дрогнул на его лице, и взгляд не переместился на дочь, хотя Жаисэ была уверена, что отец знал, что вошла именно она, так как всегда распознавал ее легкую поступь.
Любая другая сразу бы кинулась в ноги к отцу и стала вымаливать его прощение. Но Жаисэ этого не сделала: наоборот, она еще больше распрямила плечи и выше вскинула голову, ожидая, когда отец обратит на нее внимание. Прошло несколько минут в абсолютном молчании. Затем отец медленно повернулся к ней и без слов указал на место перед собой. Жаисэ не спеша села и прямо, без боязни, посмотрела ему в глаза, не дрогнувшим голосом произнеся:
– Отец, прости меня, если сможешь. Я виновата перед тобой и готова понести любое наказание, кроме замужества с Мохэ. Несмотря ни на что, я не жалею, что ослушалась твоего приказания и избежала обручения с ненавистным мне человеком. И поступлю опять также, если ты вновь попытаешься принудить меня к этому. Я выйду замуж только за того мужчину, которого выберу и полюблю сама. А до тех пор буду избегать навязанного мне замужества, как чумы, и даже добровольно уйду из клана, чтобы избежать его, если ты лишишь меня другого выбора.
– Дочь моя, ты тешишь мне сердце твердостью своих убеждений, непоколебимостью намерений и готовностью принять любое наказание за невыполнение приказа вождя и ослушание родительской воли.
– Значит, папа, ты не очень сердишься на меня? Жаисэ в порыве признательности протянула к нему руки, но отец не позволил прикоснуться к себе, сделав упреждающий жест рукой.
– Ты опять спешить с выводами. Однако вернемся к моменту, как