Джеймс изображает серьезную мину.
– Ты заболела? Что с тобой не так?
Она смеется.
– Заткнись. Серьезно, мы счастливчики.
– Означает ли это, что ты пустишь меня за руль? – Джеймс хватает со столика ключи и машет перед лицом Блайт.
– Черт, нет, ты не поведешь. – Она отбирает у него ключи. – Мало того что у тебя нет даже временного ученического разрешения, но я бы не доверила тебе провезти нас через эту узкую колею в виде нашей подъездной дорожки.
– Ладно, ладно, – ворчит он. – Поехали за ужином и будем надеяться, что не отравимся после этой твоей придорожной палатки.
– Отличный настрой! – Она придерживает открытую входную дверь.
– Блайт.
– Да?
Джеймс кладет ладонь ей на макушку и лохматит волосы.
– Хоть ты и не позволяешь мне даже немного нарушить закон, я все равно тебя тоже люблю.
Блайт вздыхает.
– Черт бы тебя побрал. Ладно. Можешь порулить. Но не смей говорить родителям.
Глава 8
Новые открытия
Крис сотворил какую-то магию с моим плей-листом. Восемнадцатая минута не такая и ужасная. Бег не такое отвратительное занятие. Это моя вторая целая неделя ежедневных тренировок. Мне по-прежнему очень тяжело, но я не сдаюсь. Каждый день я чувствую себя немного сильнее.
Это просто боль.
Я увеличиваю громкость. Крис прав. Соревнование с музыкой не помогает ни скорости, ни выносливости. Мне бы никогда не пришло в голову бежать под медленный ритм, но это работает. Правда, тексты и настроение половины песен убивают меня: любовь, похоть, тоска, гнев, желание, печаль. Но оказывается, что я могу понять все эти чувства. Удивительно приятно знать, что другие люди в мире страдают так же, как и я. И хотя это до смешного очевидный факт, но я начинаю понимать, как трудно смотреть дальше собственной боли. Крис вместе с сестрой и братьями пережили смерть своей матери, и это, конечно, невероятно трудное испытание. Что тяжелее – потерять родителя в детстве или в подростковом возрасте? Я чувствую укол сочувствия к Крису. Он был таким маленьким. Его отцу, должно быть, пришлось так много пережить. Приходилось бороться не только с собственным горем, но и горем четырех маленьких детей. Интересно, женился ли он когда-нибудь снова? Возможно, спрошу об этом у Криса. Или Сабина, поскольку с ним все гораздо проще. Ведь я не набрасывалась на него в его собственной комнате.
Но суть здесь в том, что у других людей тоже есть проблемы и горькие воспоминания, как и у меня. Я не одинока. Да, я потеряла своих родителей при трагичных обстоятельствах и считаю это оправданием для дичайшей депрессии, но… Возможно, Крис переубедил меня. Он сказал, что я держусь за прошлое, потому что считаю, будто у меня ничего больше нет.
Постоянное чувство вины ни к чему меня не приведет.
Он сумел найти что-то помимо боли, и я тоже смогу.
Музыка в наушниках меняется, и я чувствую желание несколько минут пройтись.
«Нет, нет, нет! Ты не будешь идти! –