Пришла очередь отведывательницы. Трюд с хитрой улыбочкой вручила Эде нож с костяной ручкой.
Первым делом Эда пригубила вина. Затем сняла пробу с масла. Ни там ни там не было посторонних привкусов. Наконец она отрезала ломтик булочки и тронула его кончиком языка. От капли «вдовицы» защипало бы нёбо, дипсас высушил бы язык, а «пыль вечности» – редчайший из ядов – придавал всякой пище липкое послевкусие.
Но в булочке не было ничего, кроме плотного хлеба. Эда поставила блюда перед королевой и отдала нож для проб Трюд, которая вытерла его и обернула салфеткой.
– Оставьте нас, – приказала Сабран.
Девицы переглянулись. Обычно королева желала, чтобы фрейлины за едой развлекали ее шутками или сплетнями. Однако они послушно откланялись. Эда поднялась последней.
– Не ты.
Она села на место.
Солнце все ярче заливало светом королевский солярий. Блики плясали на кувшине с шиповниковым вином.
– Юная Трюд в последнее время стала рассеянна, – заметила Сабран, глядя на дверь. – Быть может, нездорова, как и Катри? Подобную волну недомоганий ожидаешь при дворе, скорее, зимой.
– Это, несомненно, шиповниковый насморк, моя госпожа, не более того. Что до благородной Трюд, она, думается, тоскует по дому, – сказала Эда. – Или… молодые фрейлины часто страдают любовной болезнью.
– Ты сама не так стара, чтобы говорить такое. Сколько тебе лет?
– Двадцать шесть, королева.
– Стало быть, немногим моложе меня. А ты не страдаешь любовной болезнью, столь обычной у юных служанок?
В других устах это могло бы прозвучать насмешкой, но глаза Сабран были холодны, как камни ее ожерелья.
– Боюсь, инисцам трудно полюбить того, кто был ранее привержен иной вере, – с заминкой отозвалась Эда.
Сабран задала не пустой вопрос. Ухаживание в Инисе считалось государственным делом.
– Чепуха, – сказала королева. Солнце блестело в ее волосах. – Как я поняла, ты близка с благородным Артелотом. Он говорил мне, что на каждом пиру Верности вы с ним обменивались подарками.
– Да, моя госпожа, – признала Эда, – мы близкие друзья. Его отлучка из города меня огорчает.
– Он вернется. – Сабран бросила на нее оценивающий взгляд. – Он за тобой ухаживал?
– Нет, – не кривя душой, ответила Эда. – Я считаю благородного Артелота любимым другом и не желаю большего. А если бы и желала, особа моего положения не годится в нареченные будущему ярлу Златбука.
– В самом деле. Посланник ак-Испад говорил, что ты низкой крови. – Сабран сделала глоток вина. – Итак, ты не влюблена.
Женщина, так легко оскорбляющая нижестоящих, должна быть податлива на лесть.
– Нет, моя госпожа, – сказала Эда. – Я здесь не для того, чтобы тратить время на поиски супруга.