Глава 0. Первая затяжка
Последнее дело – пить на самоизоляции. Алкоголь – будто управляемый ядерный взрыв. Чуть-чуть недоглядел – и Нагасаки. Смаковать целый час бокал вина после тяжелейшего рабочего дня, поверчивая его как Парфенов, под какое-нибудь интеллектуально-бурлесковое шоу на Ютубе – это еще допустимо. Пропустить по пиву в баре с ирландским интерьером в новой компании – отчего же нет. Пить сидя дома в протертых трениках – верный путь к алкоголизму. Награда, потребляемая без предшествующего ей достижения, быстро губит. Нет дармовому серотонину, одним словом. Поэтому под вечерний сериал, скрашивая одноцветные будни, мы пили безалкогольное пиво. Батареи его стояли в нашей кладовой штабелями, как артиллерийские снаряды. Но как все хорошее, кончилось и оно. Тогда мы стали снаряжаться в магазин.
В России традиционно сильно развиты неформальные институты, которые идут в противовес слаборазвитым формальным. В Штатах, если звучит сообщение о том, что из тюрьмы сбежал вор, граждане самоорганизуются в дружины и прочесывают местность с карабинами. У нас беглым еще с незапамятных времен выставляли в заветном месте молочка да хлебушка. Потому что от тюрьмы да от сумы не зарекайся. Наверное, по этой причине маски в нашем спальном районе типичного российского миллионника носили только продвинутые молодые люди (из тех, что слушают в местном культурном кластере лекции про феминизм и экологичное потребление с задумчивым видом) да самые параноидальные бабушки, которые еще со смерти Сталина ждали чего-то эдакого.
Собственно, для женщин карантин поменял мало. Как наряжались по полтора часа, так и продолжили. Только если раньше в ход шли платьишки, туфельки и «ой, хайлайтер весь оттенок губит, я на утопленницу похожа! Дай мне еще двадцать минут!», то теперь другая мода – карантинная. Моя девушка стоит в прихожей, закутанная, как мать саудовского семейства, которую решили отправить в космос.
Посудите сами: маска формата FFP3, чадра на голову, чтобы прохожие не зачихали волосы. На лице очки для дайвинга, отчего намечается лихой видок ЗигЗага Макряка.
Два вида антисептика: первый 70 %, скрафченный из отцовского самогона, второй – более легкий, чтобы смыть механическую грязь. Не знаю, откуда моя девушка научилась пересекать местность перебежками, словно заправский комбатант. Беспечные мужички так и норовят нарушить социальную дистанцию, сблизившись с неведомой зверушкой в амуниции, бабушки в супермаркетах будто потеряли слух и приближают свои опасные губы прямо к уху. Отсюда, за 850 километров от Москвы, карантин кажется очередной приблудой из разряда «наверху изобрели, чтобы русским людям жизнь медом не казалась». Когда я демонстративно не подал руку знакомым у подъезда, с которыми гоняли мяч еще в школе, я ощутил себя почти Коперником: «Ребят, а все-таки корона вертится!»
Наверное, вы подумали, что в этой книге я буду рассказывать истории о стылой нутряной России. Об эстетике сырых подъездов, в которых исконные