Красная помада осталась кровоподтеками по всей простыне – как следствие недельных утех с теми, кому она дарила себя.
Анита придет вечером. Я должна встать и убрать все сама. Она же просто добрая девушка, которая приходит ко мне за советами. Ах, ее пьяница-муж. Он появляется в понедельник первым, с утра, перед работой. Он любит, когда я сонная, поэтому у него есть ключ. Алекс тихо, на рассвете пробирается ко мне в кровать и начинает ласкать ноги. Он утверждает, что вся энергия любви заключается в лодыжках и коленях. Я верю ему, он же любит. А как можно не верить любящему человеку? Он пользуется добродушием и доверием своей жены, и каждый вечер воскресного дня забирает ключ из ее рук со словами: «Я хочу, чтобы ты была чистой во всем, даже в таких мелочах, как ключи. Завтра на работе я его отшлифую, как следует». Выходит так, что в понедельник он приходит в дом, который только убрала его чистая жена. К ней он совершенно не прикасается. Она, кажется, только рада этому.
А в пятницу приходит она, чтобы убрать за ним и ему подобным несчастным последствия изгнания бесов страдания.
Я люблю каждого.
Пролежав еще пару часов, Мария, наконец, села на краешек кровати и улыбнулась. В окно пробивался свет. Это была редкость, чтобы в ее особняк попадали лучи солнца, и ее тело в такие дни наполнялось удивительной жизненной силой. Мария подняла руки к небесам, забыв о бардаке в своем логове страдающих сердец, с легкостью подхватила шкатулку. И долго не решалась ее открывать. Мария поставила шкатулку на столик рядом с кроватью, нахмурилась и упрямо уставилась на дверь.
Ну, когда же ты придешь, Анита, ну когда, я не могу одна ее открывать, ты же знаешь, мне страшно, что все исчезнет. В этой шкатулке я родилась.
Шкатулка, как и многие предметы в доме, хранились в огромном антикварном шкафу. Дубовые двери шкафа были отделаны золотыми лентами и янтарем. Этот шкаф однажды прислал друг отца Марии из путешествия. Он так и написал в письме: «Нет ничего драгоценней, чем золото, нет ничего женственней янтаря, а дуб, в который заключен этот камень, является символом покровительства мужчины над женщиной». С тех пор этот шкаф стал алтарем Марии. Здесь хранились вещи для будней: высокие сапоги, латексные платья и юбки, откровенные костюмы, интимные игрушки. Книги тоже были в этом убежище от серого промозглого мира. Они стояли на самой верхней полке. Таким образом, никому и в голову не приходило добраться до них. Никому, кроме Аниты.
Анита чувствовала, что необходима Марии сейчас сильней, чем обычно и очень торопилась. Только Алекс, вернувшись с работы раньше обычного, увидел, как жена собирается куда-то и решил навести в доме порядок.
– Куда это ты пудришься, кукла недоделанная? – спросил Алекс, откидывая стул к стене.
– Но Алекс, любимый, малыш…
– Не называй меня так, какой я тебе малыш?! Я вешу 120 килограммов и могу убить любого с одного удара.
– Алекс, не надо никого убивать. И… не мешай мне, пожалуйста, мне надо идти.
– Куда?
– К Марии. Я помогаю ей убирать квартиру по выходным. Это странно, что ты пришел домой сейчас. Я тебя даже не ждала.
– К Марии? Ну, иди, иди, только смотри, не нахватайся от нее всяких пошлостей. Узнаю, что изменяешь, – убью!
Анита не слушала мужа. Он был ей противен. А последнее время даже жалость уступила место безразличию с некоторыми проблесками ненависти.
– Ну, если убьешь, значит, так располагает Господь, – только и успела сказать она, выйдя за дверь, как следом полетело обручальное кольцо Алекса.
Конечно, она знала, что муж был отходчивым и добрым. Особенно по понедельникам вечером. И иногда по вторникам, когда он ходил на работу только чтобы подшлифовать ключ. В доме и правда была кристальная чистота. Чистота, достойная Бога в лице Алекса.
Анита торопилась к Марии, но ей надо было по обыкновению забежать в магазин за бутылкой легкого розового вина, которое они выпивали вечером в пятницу, после уборки дома.
В этот раз все шло не так. Город, словно впал в кошмарный сон. Таксистов на обычном месте не было. Раздавались редкие и пронзительные звуки. Вдруг откуда-то послышались жуткие крики. Девушка подняла голову вверх и увидела, что с крыши скидывают цветы.
– Это тебе, лови их, это тебе, тебе.
Резко поправив воротник на голубоватой блузке, и еще раз бросив испуганный взор наверх, она побежала в сторону следующего магазина. Он был закрыт. Легкий ужас охватил ее и сжал в своих объятиях.
– Что же происходит? Почему никого нет? Где я достану вино?
Неожиданно навстречу вышел мужчина лет пятидесяти и прохрипел:
– Крошка, ты не меня ищешь? Сегодня чудесный день, не правда ли? День, когда все духи собираются в головах у людей для борьбы неизвестно с чем.
Но у меня, я тебе скажу по секрету, крошка, есть одно средство, – он достал из внутреннего кармана вельветового темно-фиолетового пиджака бутылку розового вина.
– Так какой сегодня день?
Анита была очень терпеливой девушкой,