особой седины волос был распущен и колыхался за спиной, не обладая сильной густотой, отчего можно уверенно сказать, что у Шаслэ локоны самые красивые для мужчины. Выражение его лица благосклонное и сдержанное, характер, по словам Утти, твердый, но добрый, а поведение мудрое и справедливое. Надеты на нем светлые шаровары с опоясыванием на талии, откуда широкая часть ткани поднята вверх и перекинута через плечо, соединяясь вновь с поясом за спиной. При появлении правителя каждый человек опустил голову до земли, а скрещенные ладони внутренней стороной вниз держал около живота, обязательно навесу. Чуть позади с его правой стороны шел старший сын, слева младший, оба несли в руках серебряную весьма большую узорную чашу, наполненную, так сказать, святой водой или еще сакральной, заряженной положительной энергией и силой, что благоприятно повлияет на детей, исходя из верования. Духовный наставник присоединился, в руках обоих пушистая кисть с серебряной ручкой для разбрызгивания воды, нечто похожее на кропило. Подойдя ближе к сидящим в кругах детям, они немного разошлись по рядам, правитель макал кисть в чашу Камера, а наставник у Шаслэ. При разбрызгивании на всех детей произносились тихие речи. Хождение продолжалось некоторое время, пока каждый пришедший не получил надлежащее; сами же ребята сидели смирно с опущенной головой и ладонями как положено. Правда некоторые непоседы, кого уже полили водой, открывали глаза, шевелились и даже шептались. Правитель шагал не отвлекаясь, но когда почти поравнялся с сидящими неподалёку чужеземцами, то неожиданно перевел внимание и пристально, с задумчивостью посмотрел, заострив взор особенно на Лиони. Девушка ощутила смущение и сильно заволновалась, робко опуская глаза. Он прошел дальше. По окончании обряда на поляну вышли музыканты, в основном имели ударный, но не такой как у Шаслэ, а обычный, и щипковый с длинной широковатой шейкой. Во время музыки дети подняли руки вверх и, резво тряся кистями, начали бодро и звонко восклицать какие-то слова вроде «ам-ма» с добавлением звуков тянущейся буквы «и», следом «е», хотя понять совместное пение крайне трудно. Джим даже слышимо ахнул от неожиданности, когда ребята принялись голосить. После пения можно встать и веселиться. Музыкантов стало больше, влилась мелодичная флейта.
– Значит теперь у детей будет всё хорошо в дальнейшем? – поинтересовалась Лиони у Утти.
– Обязательно. Мы верить в силу, исходящую от всевышних, – четко ответила местная.
Гостья удивилась.
– Так он не один?
– Не один конечно… Отвечать за всё в мире было бы слишком сложно одному…
– О, как интересно… – изумилась Лиони.
– А куда ушел правитель? – спросил озабоченный Джим, водя глазами по округе.
– Отец уйти отдыхать, потому что он отдать много своей энергии другим людям, а сыновья идти провожать его.
Парень покивал, хоть и вновь не особо понимал, о какой вообще энергии шла речь… Духовный наставник же,
