Распределили нас в зависимости от длительности лечения, поэтому палата выглядела как конвейерная лента, на которую с одной стороны складывали здоровых детей, а с другой принимали трупы.
Медсестра, столь привлекательная, что это доставляло мне дискомфорт, немногим старше меня, называвшая меня Никки раздражающе покровительственным тоном, налаживала мою линию. «Линией» тут называли иглу, воткнутую в вену на моей руке, замотанной примерно милей белой марли. Яд, подаваемый через пластиковую трубочку из прозрачного мешка на стойке рядом с кроватью, струился по игле. Он был ядовито-желтого цвета. Мне казалось, что так могла бы выглядеть радиоактивная моча.
Родителей и других посетителей выгоняли в половине шестого. Некоторые из них резко направлялись к двери, словно жаждали глотнуть свежего воздуха, другие еле волочились по полу, затягивая свои прощания. Некоторые держались стойко и сдерживали рыдания, другие были такими же седыми и истощенными, как и дети, которых они оставляли позади. Вместе с ними в палату входили шум и пустые обещания. Мать была с ними. Я не мог побыть в уединении, и это угнетало меня в большей степени, чем когда-либо ранее. Прошел лишь один день, но я уже выяснил, что рак словно накрывает тебя куполом, полностью отрезая от мира. Ты еще видишь окружающих тебя людей, но их слова становятся приглушенными, и они не могут к тебе прикоснуться. Я никому не звонил. Я никому ни о чем не рассказал. Да и что бы я мог рассказать?
Никто в палате особо не желал общаться, за исключением девочки по имени Ева, лежавшей на противоположной кровати. Она слишком много хотела общаться. Казалось, что все остальные притворялись, будто ее нет, читая свои книжки и комиксы, поедая сладости, если еще оставался аппетит, слушая больничное радио через наушники, похожие на белые пластиковые щипцы.
– Говорят, что некоторых вообще не тошнит на первой неделе, – сказала мне Ева.
Я пытался не отрывать взгляда от страниц моей книги. Я взял с собой «Основания математики» Бертрана Рассела, потому что мне хотелось увидеть, как он строит свой чудесный математический карточный домик. Я нуждался в том, чтобы увидеть это строение во всем его