и небеса сжимали горло,
когда за час теряли взвод,
и было страшно, стыдно, больно.
«На первый, второй – рассчитайсь…»
На первый, второй – рассчитайсь.
Два шага вперед, кто первый.
Братцы, вам завтра в ад,
узлом завяжите нервы.
Кто не согласен в ад –
может остаться в окопах.
Только учтите – ад,
это не так и плохо.
Танки над головой –
это не рай, поверьте.
Свечку за упокой?
Будет вам свечка, черти.
Ставлю задачу так:
выжить завтра и баста. Ясно?
– Так точно, ясно.
– Вольно, теперь – отбой.
«В День Победы разгоняют тучи, а зачем?..»
В День Победы разгоняют тучи,
а зачем?
В День Победы плачут лучшие –
это ясно всем.
Дайте небу выплакаться вволю, дайте нам
вспомнить тех, кто пал на поле боя
где-то там.
Там, где травы были в пояс, а война
выжгла травы да покосы, да дотла,
не жалела крови, пота и бинтов,
для попавших в лапы смерти мужиков.
И сама стелила воинам постель
на земле среди осколков и камней.
Не гоните тучи, дайте нам
выпить, как положено, сто грамм.
С ветеранами за праздничным столом
побеседовать о жизни, о былом.
Вспомнить тех, кого давно в помине нет,
тех, кто завещал жить долго, да без бед.
Тех, кто шел к победе, полз к победе
и бежал,
кто судьбу не раз на вшивость проверял,
слез не прятал, но не выл и не стонал,
на «ура» ходил в атаку и мечтал, –
что однажды, когда кончится война,
возвратится в дом, где ждет жена,
детки ждут, и ждет старуха мать.
Боже мой, о чем еще мечтать?
Не гоните тучи – ни к чему.
Небо помнит все еще войну.
«Звездой, распятой на стекле…»
Звездой, распятой на стекле,
маячит боль во мраке ночи
и исчезает в серой мгле
в тот миг, когда сама захочет.
А прикоснется – быть беде.
Боль расползается мгновенно
по руслу крови, голове.
Всеядна боль и боль безмерна.
Рвет жилы, стонет и хрипит,
суставы ломит, кровоточит,
в озноб бросает, и клокочет,
и жаром пышет, и гудит.
И вот уже как на дрожжах,
боль обретает массу тела,
а вместе с ней приходит страх –
палач из тех, кто знает дело.
И дай им только малый шанс,
они по капле выпьют силы
и бросят, охнув пару раз,
под своды каменной могилы.
О, сила воли, я к тебе
сегодня громко