Каждый вдох так обжигал ноздри, что я стал дышать ртом, прижав к нему ладони. Это не очень-то помогало, но создавало иллюзию защиты. Добрел до камня, и когда переступил через костяную ограду, увидел на нем крошечную свирель.
Она была размером с мизинец, имела четыре круглые дырочки, и на одном конце – тонкий крючок. Лежала дудка возле раскрашенного белым барельефа, изображающего ящерицу с головой девушки. Глаза змеиные, с вертикальными зрачками, во рту острые зубы, отчего лицо, сочетавшее человеческие и рептилоидные черты, выглядело странно и пугающе.
Ящерица восседала на изогнутых в виде трона языках пламени. В одной руке она сжимала решетчатый шар, а в другой была дудка. Длиннее той, что лежала на камне возле барельефа, но тоже с крючком на конце.
Алтарь, решил я. Это алтарь, а дудочка – приношение богине-ящерице.
К этому времени шкала жизни показывала примерно пятьдесят процентов. Пот катился градом, ступни горели. Когда я взял дудку, гейзеры вокруг выстрелили шипящими клубами пара. Удушающий жар заволок площадку с алтарем. Кашляя, развернулся и бросился назад. Колба-шкала замигала, наливаясь оранжевым. Главное – не упасть, потому что встать уже не смогу!
В клокочущих паровых столбах, мимо которых я бежал, проступили силуэты то ли вставших на задние лапы ящериц, то ли хвостатых человечков. Протягивая ко мне руки, они извивались в танце и пронзительно шипели… Или это шипела вода, вырывающаяся из песка вместе с паром?
У самого края пустыни я все же упал, и дудка вылетел из руки. Обожженные глаза слезились. Я задыхался. Пошарил в песке, нащупав свою добычу, схватил и на четвереньках пополз дальше. Еще пара метров – и мир преобразился. Жара резко спала, синее небо проступило над головой. Я встал, шатаясь, сделал несколько шагов, поглядел по сторонам. Желтая скала маячила довольно далеко слева. Приличный крюк, оказывается, сделал. Подволакивая ноги, добрел до края луга и повалился в траву. Полежал, отдыхая, перевернулся на спину. В небе описывала круги, ритмично взмахивая крыльями, большая птица. Довольно долго я бездумно наблюдал за ней, лишь иногда скашивая глаза на шкалу жизни. Она снова позеленела и начала медленно расти.
Я резко сел, приглядываясь к птице. Какая-то она странная. Эти крылья… Дракон? Огромная летучая мышь? Кажется, оно вообще не живое! Летательный аппарат вроде тех, что мастерили неудачливые изобретатели на заре эры самолетов. Вон, позади едва различимый сероватый след выхлопа… Дизель? Положив дудочку на колени, кулаками потер глаза и снова уставился на эту штуку. Взмахивающая крыльями машина перестала кружить надо мной и полетела прочь от границы пустыни.
Некоторое время я провожал ее взглядом, затем пожал плечами и взял свирель.
Она была костяной. И полой – отверстия с обоих концов, в одно можно дуть, с другой торчит тонкий плоский крючок, похожий на акулий плавник. И четыре круглые дырочки в ряд.
И трещина. Она шла по всей длине, соединяя