Коннор ощутил, как где-то в глубине туго скручивается пружина страха. Эти черные глаза были исполнены безумной злобы, когтищи яростно рвали кожу его предплечий. Как можно совладать с безумцем?
– Капитан!
Не позволяя себе отвлечься, Коннор снова перекатился на спину и отжал противника от себя на всю длину рук, вцепившись ему в горло. В тот же миг свистнувший в воздухе клинок снес нападавшему полголовы, забрызгав помещение кровью.
– Это еще что за хрень?! – воскликнул Трент, стоявший прямо над Коннором со смертоносным клинком в руках.
– Черт меня побери, если я знаю.
Оттолкнув тело в сторону, он с отвращением оглядел себя и скривился, потрогав пальцем покрывавшую его липкую слизь. Густая, черная, она напоминала старую кровь, да и воняла примерно так же. Потом его взгляд переместился к убитому, чье лицо, от бровей и ниже, осталось неповрежденным. Отросшие каштановые волосы закрывали уши и шею, пальцы рук и ног заканчивались длинными, толстенными, как у рептилий, когтями, болезненно-бледная кожа обтягивала кости, но что пугало по-настоящему, так это невидящие чернильно-черные глаза и зияющая пасть. Они придавали этому существу вид ужасного хищника.
На нем были только рваные, грязные штаны, а на тыльной стороне ладони имелось выжженное клеймо «ХБ-12». Быстрый взгляд в помещение, откуда вырвался нападавший, показал, что это металлическая камера.
– Да уж, твоя комната оказалась явно поинтереснее моей, – попытался пошутить Трент, но надтреснутый голос показал, что ему не до веселья.
Грудь Коннора ходила ходуном, хотя больше от гнева, чем от напряжения.
– Вот такого рода дерьмо и вынуждает к неповиновению!
Почти каждый мог бы сказать, что роль вожака бунтовщиков плохо вяжется с его легким, добродушным характером, и был бы прав. Да что там, Коннору самому с трудом верилось, что он решился на такой шаг. Однако слишком уж много накопилось проклятых вопросов, а все привычные ответы оказались настоящим враньем. Да, конечно, он был мужчиной, предпочитавшим незатейливые радости жизни, как сам любил говорить: выпить, потрахаться да подраться. Но теперь он ступил на эту зыбкую почву без сомнений и колебаний.
Коннор видел свой долг в том, чтобы защищать других – как Спящих, так и своих товарищей, Стражей. Последних были тысячи, и они обладали разными возможностями и способностями. Одни, нежные и заботливые, предлагали Спящим комфорт и успокоение, другие, веселые и игривые, дарили им во сне азартные развлечения. Кто-то был Целителем, кто-то – Пестующим. Коннор принадлежал к Избранным Воителям. Он сражался с Кошмарами и защищал свой народ. И если его нужно защищать еще и от Старейших, значит так тому и быть.
– Проникновение в храм теперь уже не скрыть, – заметил