– А как он закончил? – заинтересованно спросил Жора, – небось, в тридцать седьмом грохнули?
– Нет, до тридцать седьмого он не дотянул, его расстреляли в двадцать девятом. Обвинение, а точнее – предлог был очень весомым – торговля за валюту секретной информацией. Вернувшись из Тибета, он не придумал ничего умнее, чем продать часть документов немецкой разведке. С их резидентом он и ранее контактировал, но на это в те удивительные годы до поры смотрели сквозь пальцы. Немцы сразу поняли, краешек какой тайны оказался у них в руках, и, рассчитывая вытянуть из алчного еврейского юноши побольше, заплатили Блюмкину баснословную по тем временам сумму – два с половиной миллиона долларов. Про это узнали его руководители, и учитывая как масштабы, так и уровень секретности информации, доступ к которой получил этот не сильно сообразительный человек, быстренько его ликвидировали.
Профессор помолчал, прошелся по кухне, собираясь с мыслями, и продолжил: – Тем не менее, мест, где всякая чертовщина зашкаливала, на планете хватало. В том числе их было немало и в средней России. Начиная с не так далеко находящейся от твоей Иловли Медведицкой гряды, до Кольского полуострова. Это и Аксайские пещеры, и Самарская лука, Жигулевские горы, Молебка – словом, список огромен. Тем не менее, с первоначальной точкой исследований я вскоре определился – это был Мончаловский лес, расположенный отсюда совсем недалеко.
– Знаю я этот лес, – оживился Жора. – Много чего я про него слышал… Местные охотники рассказывали…
– Вот-вот – кивнул головой Олег Васильевич, – и у меня про эти места папочка набралась… В общем, «контора» оформила необходимое прикрытие, выделила достаточные ресурсы, и в восемьдесят пятом году здесь, в деревне Волжское-Малахово, на берегу матушки-Волги и была построена эта база-лаборатория. Место тихое – и от Москвы не очень далеко, и до нужных нам мест рукой подать – все очень удобно. В общем – работа закипела, но первые результаты появились не сразу…
Профессор вновь замолчал, стоя у окна и глядя на противоположный берег Волги. Жора продолжал тем временем сочетать приятное с полезным – с удовольствием ел, стараясь делать это как можно тише – и с неменьшим удовольствием слушал профессора.
– Ты можешь спросить меня – а чего вдруг я тебе, в сущности, почти незнакомому человеку, выдаю, можно сказать – государственные тайны? – вдруг нарушил тишину Олег Васильевич.
Он повернулся к Жоре и пристально на него посмотрел, а Жоре чутье подсказало, что он должен проникнуться моментом. С легким сожалением он оторвался от вкуснейших грибочков, отложил вилку, и в свою очередь посмотрел на Пасечника – действительно, мол, а с чего вдруг такая легкомысленность?
Профессор