Эта версия всегда казалась мне самой убедительной. И сегодня выяснилось, что так оно и есть: всё новое и классное сперва достаётся тем, кто готов это оплатить. Либо деньгами, либо телом. Вот у нас на ферме – второе.
При этом никакая этическая комиссия ни при каком законодательном органе не даст одобрения такому бизнесу, пока не убедится, что мозг не страдает, пока живёт у нас. Но убедительных свидетельств этому нет. Поэтому по документам у нас крионика. А может, склад запасных печеней для голливудских актёров. Мне не сообщали. Если ферму накроют – я просто сисадмин.
Это был первый и последний раз, когда я оказался дома у голливудской звезды. Наверное, стоило больше глазеть по сторонам, но в итоге я запомнил только то, что стулья и диваны были завалены мятой одеждой, как будто это был не дом, а один большой гардероб для очень спешащего человека.
Дверь была незаперта. Леонардо нашёлся посреди бардака. Он рассеяно пил апельсиновый сок из винного бокала и почему-то очень обрадовался, когда я вошёл.
– Я навёл справки! Мне рекомендовали вас как самого талантливого нейротехника на Западном побережье. Самого надёжного администратора фермы, гуру программирования, знатока нейросетей и человека, который спас от провала проекты самого Кёртиса!
Мне захотелось спрятаться под диван от смущения.
– А я, знаете, – продолжил Леонардо, – на днях пытался взбить коктейль блендером, но с техникой я… в общем, блендер от меня ушёл быстрее, чем первая жена. И кажется, производитель вчинит мне иск за жестокое обращение с продукцией.
Я рассмеялся, и неловкость прошла.
Леонардо налил мне вина и попытался завести разговор о футболе (ничего не вышло), потом об автомобилях (вышло неловко), а затем спросил, какое вино мне больше всего нравится.
– Эээ… Шираз… – ответил я, – кажется, Шираз.
Леонардо спрятал усмешку, и пробормотал под нос «Да хрен с ним». Поставил бокал прямо на пол, открыл ящик письменного стола и достал фотографию.
У него был младший брат. Когда тому было двадцать четыре, он – как и многие в именитой семье – начинал карьеру в Голливуде, но неизлечимо заболел. И захотел после смерти на ферму.
Леонардо клял тех, кто подкинул ему эту идею. Потому что никак не мог предположить, что мысль провести целую вечность в банке на полке, отсматривая полуготовые фильмы, покажется хоть кому-то привлекательной. Были варианты устроиться в элитный, как он называется, пансионат, где мозги не нагружают фильмами, а просто не дают им заскучать специальными развлекательными программами. Но молодой человек решил, что раз у него