Чуть позже Нафис успокоился и заснул. Проснувшись утром, он подумал, что ему просто отсекли его отросток, который так пугал его и делал непохожим на сестер. Но, посмотрев на себя, с ужасом обнаружил оставшийся отросток, посыпанной красноватым порошком. И понял, что пришедший незнакомец отрезал далеко не все, и он по-прежнему отличается от девочек. Через несколько дней у него появилась черная корочка. По совету лезгина, который еще один раз навестил их семью, он начал принимать теплые ванночки, куда добавляли легкий раствор марганцовки. И теперь уже старшие сестры с любопытством смотрели на своего брата, когда он шествовал в старой юбке старшей сестры, которую ему несколько дней надевала мать. Через месяц у Нафиса уже все было в порядке. Но теперь он уже точно знал, чем именно мальчики отличаются от девочек.
В семь лет Нафис пошел в школу и оказался в одном классе с Аслией, которую посадили за одну парту с ним. Они с ней действительно дружили. Ее отец был главным инженером большого комбината. Родители ходили друг к другу в гости. У Аслии был младший брат, моложе ее на пять лет. Школа находилась в двух кварталах от их дома, и в первом классе детей обычно отводила туда средняя сестра Валида, которая училась уже в восьмом классе. Старшая сестра Дания поступила в институт, когда Нафис и Аслия окончили первый класс. Она выбрала медицинский, решив стать врачом. Дания училась хорошо, но все знали, что она дочь одного из руководителей профсоюзов республики. И конечно, поступление Дании курировал сам министр здравоохранения. Закир Давлетгаров никогда не стал бы звонить или просить кого-то за свою дочь. Но этого и не нужно было делать. Все и так знали, чья дочь Дания Давлетгарова. На пятерки сдала все приемные экзамены. Золотую медаль в школе она не получила, у нее были две четверки, по алгебре и геометрии. Математику не любила и могла получить даже тройку по алгебре, но подобного развития событий не допустил бы директор школы. Зато химию Дания знала превосходно. К тому же по просьбе матери с ней еще и дополнительно занимался преподаватель химии. Денег он не брал, но благодаря папиным связям ему установили дома телефон. И он был очень благодарен. Закир Давлетгаров раньше работал в обкоме партии завотделом, до того как его выдвинули секретарем профсоюзной организации республики. Хотя некоторые считали подобное выдвижение не совсем повышением. Однако руководителем профсоюзов республики был старый большевик с довоенным стажем, и все знали, что он скоро должен уйти на пенсию. Поэтому молодого Давлетгарова рассматривали как реального кандидата на его место. Закир получил блестящую характеристику от своего непосредственного руководителя.
Тот понимал, как опасно иметь рядом молодого и перспективного заместителя,