– Это точно, – ехидно поддакнул Кутя. – Вон и любимого в болото засасывает.
Тильда кинулась стегать его лозиной. Штуша беззлобно хохотал, а Прич-по-пояс скорбно смотрел на нас из трясины.
Мерин, сложив губы трубочкой, тихонько засвистел. Болото немного вспучилось.
– Ага! – посветлел лицом маг. – Тогда сделаем вот что!
И он подпрыгнул. Зависнув в воздухе, волшебник несколько раз дрыгнул ногами и сплюнул. Тут же у оруженосца на голове возник венок из ромашек.
– Ошибочка, – невозмутимо сказал маг. – Учтем направление ветра, левый тип дороги, закольцованность мышления и уловку-22.
Он приземлился, стал на четвереньки, поднял голову к небу и коротко взвыл. По трясине пошли волны, но Прича упрямо не желало отпускать.
– Молодой человек, – взволнованно обратился маг к Причарду. – А сейчас вас попрошу мне помочь: я буду творить чары, а вы, в свою очередь, не стесняясь и не выбирая выражений, высказывайте все, что у вас наболело. Вы же, господин рыцарь, – обратился он ко мне, – отойдите в сторону и заткните свои рыцарские уши.
Я не замедлил послушаться. Со стороны освобождение оруженосца выглядело довольно жутко: колдун прыгал через посох, плюясь во все стороны, а Причард медленно выезжал из болота. Губы его беспрестанно шевелились, а на лице было написано невыразимое наслаждение по поводу того, что он высказывает относительно меня, Тильды, Кути, коней, колдуна, короля Артура, всех наших родственников до пятого колена, а также всего этого путешествия в целом. Но вот услышать его страшные слова я бы не хотел – уж очень мне нравятся тихие, спокойные, без признаков кошмаров ночи.
ГЛАВА 10
«Эх, друидушка, ухнем!»
(Из неопубликованного кельтского фольклора)
– Ну, господин волшебник, что ты на это скажешь?
Наша кавалькада доскакала до очередной развилки, от которой вновь бежали три дороги. И опять посередке валялся камень с рунами.
– Сложное дело, – подумав, сказал Мерин.
– Ты не увиливай, – потребовал я. – Говори четко и ясно, что написано.
– С подробностями?
– С подробностями.
– Позолотишь?
– Нет! Ты еще нам должен за тот раз.
– Так нечестно!
– Все честно. Рассказывай!
– А, вот еще что! – вмешалась Матильда. – Раз уж ты такой скаредный, не мог бы ты нам наколдовать немного денег. И нам хорошо, и тебе позолота.
На морщинистом лице волшебника отразилась жестокая душевная борьба.
– Попробовать-то оно, конечно, можно, – почесал в затылке Мерин. – Раньше вот, правда, никогда не получалось…
Он опять развел какие-то пассы в массы, плевался, рвал, шипя и кривясь от боли, волоски из бороды, а в заключение ритуала громко заскрипел зубами и крикнул: «Джана! Рейшан! Некст!». Тут же в его