Я надеялся, всматриваясь в глаза Поля, забыть глаза Младенца. Но глаза сына были обыкновенными. Умными, весёлыми, плаксивыми, но обыкновенными глазами маленького ребёнка. Взгляд Младенца был сильнее, невозможно сильней своей проницательностью, глубиной, жалостью, болью. Не могут обыкновенные люди так смотреть, да и не надо так смотреть обыкновенным людям. Никому так не надо смотреть. Нельзя доводить даже особенного живого существа до состояния, чтобы его глаза так смотрели.
Лили меня чувствовала, и её счастье омрачалось. Она очень сильно надеялась, что рождение сына вылечит меня. Что Поль сумеет сделать меня таким же счастливым, как и она. И вот чего мне больше всего не хотелось, так это расстраивать Лили. Я старался быть счастливым, но как можно обмануть себя, как можно обмануть глаза Младенца? Никак нельзя. Это всё равно, что обмануть Мировую гармонию. Но я пытался, ради Лили. Я принимал активное участие в жизни усадьбы, выезжал в командировки для заключения новых договоров, управлял в саду роботами-комбайнами, вечерами общался с местными жителями. Ради Лили я готов был на всё. Но она меня чувствовала. И мой во многом искусственный энтузиазм не вдохновлял её. Она знала, что счастлив я только тогда, когда держу в своих объятиях её и сына.
Однажды я случайно услышал, что наша домохозяйка, замечательная добрая женщина, работавшая по дому с самой покупки фермы, посоветовала Лили обратиться к психологу. Она слышала, что хороший психолог может вылечить человека, имелся в виду, конечно, я, от последствий сильных переживаний и потрясений. Но Лили только поблагодарила её. Лили понимала, что если её любовь и рождение сына не смогли помочь, то никто не поможет, разве что только время. А ей надо просто меня горячо любить, верить и надеяться, а не искать хорошего психолога.
И я скучал по Тому. Он связывался со мной. Но нечасто и ненадолго. Мы смотрели друг на друга и всё понимали. Даже слова были не нужны. Том, конечно, говорил, что Лили после рождения сына стала ещё красивей, как смышлён и симпатичен мой мальчик, как прекрасен наш сад и многое другое, но совсем несущественное. А я спрашивал, когда он прилетит к нам? Он смущённо смотрел и отвечал, что попозже, сейчас у него важная работа. Я спрашивал, чем же он занимается, и он снова уклончиво отвечал, что ведёт бизнес и много разъезжает по Марсу, поэтому выходит на связь с разных мест. Тогда я перестал расспрашивать о его жизни и просто просил беречь себя и с любовью смотрел на него. А он смотрел с любовью на меня, и повторял, что он обещал встретиться со мной, и выполнит обещание, но надо подождать.
Том