– Мне кажется… твоя душа болит, друг мой. Ты сам на себя не похож. Сомневаешься в себе, впадаешь в отчаяние.
Тралл вздохнул.
– Похоже, в последнее время все мои мысли черны. То предательство в Нордсколе… Джайна даже не может себе представить, как я был ошарашен, как потрясен. Потребовались все мои навыки и способности, чтобы после случившегося удержать Орду от раскола. Наши новые бойцы… они набили себе руку, истребляя нежить. Но это совсем не то же самое, что сражаться с живым врагом, у которого есть семья и друзья, который смеется и плачет. Они легко привыкли к убийству, и оттого мне труднее сдерживать их, призывая к понимаю и даже сочувствию.
Эйтригг кивнул.
– Однажды я ушел из Орды, потому что устал от их любви к жестокости и насилию. Я вижу то же, что и ты, Тралл, и я так же боюсь, что история повторится.
Они выехали из тени болот на дорогу, ведущую на север. Жар от палящего солнца быстро согрел их. Тралл огляделся. Эти места очень точно называли Северными степями, и сейчас здесь было жарче, чем обычно. Земля высохла, и Тралл практически не видел признаков жизни. Оазисы – спасение Северных степей – стали пересыхать по тем же таинственным причинам, по которым и появились.
– Не помню, когда в последний раз я попадал под дождь в Дуротаре. И стихии молчат в то время, когда что-то явно идет не так… – вождь орков покачал головой. – Я помню свой трепет и радость, когда Дрек’Тар назвал меня шаманом. Но все же я ничего не слышу.
– Быть может, их голоса заглушают другие, требующие твоего внимания? – предположил Эйтригг. – Иногда, чтобы разобраться со многими проблемами, нужно решать их по очереди.
Тралл задумался над его словами. Они показались ему мудрыми. Многое бы изменилось, если бы он только понял, что не так с этой землей, и смог исцелить ее. У его народа появилось бы что есть и где укрыться. Им бы не пришлось брать у тех, чьи сердца полны злобы и ненависти. Между Ордой и Альянсом ослабла бы напряженность. И, быть может, тогда Тралл смог бы сосредоточиться на том, о чем говорил Эйтригг: на собственном наследии, личном покое и счастье.
И Тралл точно знал, куда идти, чтобы услышать голоса стихий.
– Я лишь однажды был в землях моего отца, – сказал он пожилому орку. – Думаю, стоит отправиться туда еще раз. Дренор – это мир, повидавший слишком много буйства и страдания стихий. Быть может, Запределье – то, что от него осталось – все еще помнит те времена. Моя бабушка, Гейя, – могущественная шаманка. Она сможет указать мне путь, когда я попытаюсь прислушаться к израненным стихиям того места. И, быть может, эти стихии помнят что-то из страданий собственного мира – что-то, способное помочь Азероту.
Эйтригг хмыкнул, но Тралл знал его достаточно хорошо, чтобы распознать в глазах друга искорки одобрения.
– Чем скорее ты этим займешься, тем скорее у тебя появится спиногрыз. Будешь качать его на коленке, – улыбнулся старый орк. – И когда ты туда отправишься?
Приняв