Сильно втянув носом, Хазард почувствовал, как заднюю стенку гортани обожгло знакомым химическим вкусом, а через несколько минут испытываемое им опьянение сменилось если не эйфорией (те времена давно миновали), то, по крайней мере, удовольствием. Смяв свернутую в трубочку бумагу вместе с крошечным пластиковым пакетом, в котором находился порошок, он выбросил их в унитаз, глядя, как все это затягивается в глубины лондонской канализации.
Осторожно сняв тяжелую фарфоровую крышку туалетного бачка, Хазард прислонил ее к стене, затем достал из кармана свой айфон – очевидно, последней модели – и опустил его в воду, заполнявшую бачок. С довольным бульканьем телефон опустился на дно. Хазард заранее заменил крышку, и телефон остался один в темноте. Теперь он не сможет позвонить дилеру. Или любому человеку, знакомому с дилером. Единственным номером телефона, который он помнил, был номер его родителей, и только он был ему нужен, хотя в следующий раз, собравшись позвонить им, Хазард должен будет что-то сочинить.
Взглянув на себя в зеркало, Хазард смахнул с воспаленных ноздрей красноречивые следы белого порошка, потом уверенной поступью подошел к своему столу. Его позитивность отчасти была химической природы, но он также испытал нечто такое, чего давно не чувствовал, – гордость.
Он вопросительно посмотрел на стол. Что-то изменилось. Там по-прежнему стояла бутылка вина, но появился второй бокал, словно Хазард кого-то ожидал, а не пил в одиночестве. На месте лежал экземпляр «Ивнинг стандард» с загнутыми уголками страниц, который он якобы читал. Но было еще что-то. Тетрадь. Когда он был начинающим брокером, у него была такая же, заполненная обрывками информации, тщательно отобранными из «Файненшиал таймс», и сведениями из достоверных источников, которые подбрасывали ему, как восторженному щенку лакомство, ветераны брокерского дела. Но на обложке этой тетради было написано: «Правдивая история». Это звучало как порция чепухи «нью-эйдж». Хазард огляделся по сторонам в поисках какой-нибудь утонченной персоны, которая могла оставить тетрадь, но его окружала обычная толпа выпивох, деловито стряхивавших с себя стресс рабочего дня.
Хазард передвинул тетрадь на край стола, чтобы владелец заметил ее, а сам занялся важным делом по уничтожению вина. Своей последней бутылки вина. Ибо кокаин и вино шли вместе, как рыба с жареным картофелем, яйца с беконом, экстази с сексом. Если он намерен отказаться от одного, то должен отказаться и от другого. Как и от работы, поскольку за несколько лет он избороздил рынки на химической волне и полагал, что не сможет и не захочет заниматься этим на трезвую