Виорика и он рассмеялись. Не поддержали их только слегка покрасневшие от воспоминаний Галина Алексеевна и Александр.
Потом мать с дочерью остались в номере пансионата, а мужчины решили пройтись по свежему вечернему воздуху. Игорь Борисович пригласил Александра выпить в его компании пива. Бар на берегу с открытой площадкой обдувался ленивым бризом. Где-то рядом дышало сонным прибоем озеро.
– Ты скоро уезжаешь на Балканы? – спросил Игорь Борисович.
– Через несколько дней. Сразу после отпуска.
– Там неспокойно.
– Не думаю, что что-то ужасное ждет меня там. Обыкновенная служба, как и всегда.
– Не говори так. Ты молод и самоуверен. Не думай, что я тебя пугаю, просто предостерегаю. Я, слава богу, не знал, что такое война, но от отца, который пересказывал мне воспоминания деда, могу представить все ее прелести. Она – это спрессованное людское горе. Виорика рассказывала, что ты военный инженер. Будешь дороги и мосты строить?
– Нет, моя работа, к счастью, не такая прозаическая. Моя задача там – обезвреживать мины, снаряды, ракеты и все тому подобное…
– Тем более будь осторожен. Моя дочь не могла ошибиться в своем выборе. Если она полюбила – значит, хорошего человека. Теперь ты мне за сына, и поверь, что буду беспокоиться не меньше, чем за Викторию. Помни, что наш фамилия, Ерошенко, всегда славилась своей верностью, чувством долга и безграничной любовью к своим избранникам. Если кого полюбим, так сразу и на века. Ты меня понял?
– Да, Игорь Борисович. Вы тоже не должны сомневаться. Я очень люблю Виорику.
Игорь Борисович обнял его за плечи и тепло улыбнулся.
– Эти слова прибереги для нее, а я и так все хорошо вижу.
Через пять дней Александр с эшелоном отбывал на Балканы. На платформах стояла военная техника, выкрашенная в небесный цвет и помеченная значками и надписями UN[3].
Саша просил, чтобы Виорика не приходила его провожать: минуты расставания всегда мучительны. Она почти выполнила свое обещание.
Поезд тронулся и поехал. Александр сидел на открытой платформе и провожал взглядом уплывающий за горизонт Киев. Они проезжали переезд. Обычная вереница автомобилей перед шлагбаумом, мигание красных ламп, звонок. Но у самого шлагбаума он вдруг увидел ее… Она стояла с отцом и внимательным взглядом провожала каждое лицо, которое могла увидеть в проезжающем мимо эшелоне. Саша успел ее заметить раньше. За месяц знакомства он успел узнать ее практически всю и не мог тогда ошибиться: стройная фигура в белом платье, тонкие руки, в волнении взметнувшиеся вверх – это могла быть только она, Виорика. Он закричал ее имя и побежал по платформе навстречу, больно, в кровь разбивая ноги об упругие тросы принайтованной техники. Сквозь звон, грохот, скрежет и стон сотен тонн железа она услышала его, заметалась, закружилась, стараясь увидеть, потом увидела, замерла, провожая