– Оставь его, Руслан!
Мужчина презрительно сплюнул на пол и, глотнув из банки коктейля, уселся на прежнее место, закрыл глаза. Роман вытер ставшие влажными ладони и продолжал свои наблюдения искоса, избегая прямых взглядов. На табло загорелись и тотчас погасли несколько цифр, с тихим шипением распахивались двери. Они казались неразличимыми на фоне стен – узкие проемы, похожие на бойницы. Гутов заглянул вовнутрь, но оттуда хлынул поток яркого серебристого света, и у него заслезились глаза.
Под руку ввинтилась Оксана.
– Уже скоро двадцать третий пойдет! – возбужденно сказала она и приложилась к банке.
– Что-то я очкую! – признался Роман.
Оксана как-то странно на него посмотрела.
Голубые глаза потемнели, как морская волна в шторм.
– Лучше никому об этом не говори! – приказала она. – Трусов никто не любит.
– Больше не буду, – кивнул Роман. – Как ты себя чувствуешь?
– Ты что имеешь в виду?
– Как что?! Это самое! – Роман красноречиво опустил глаза на ее живот.
– Нормально.
Она отвернулась, глотнула из банки, встретилась взглядом с боксером, поправила волосы.
– Точно нормально?!
– Ну, сказала уже! Хватит об этом! Потом поговорим…
Боксер упруго поднялся на ноги и шагнул к дверям. Номер 26. Напоследок он оглянулся, смерил циничным взглядом Оксану. У Романа лицо запылало жаром. Девушка покраснела, но даже здесь, среди большого скопления людей, ее запах гормонов растекся горячей волной.
И тогда он понял, что жена ему солгала. Кто-то сильно толкнул его плечом, мимо прошел борец с крашенной в белый цвет челкой. И, несмотря на то, что парень источал мужскую агрессию не меньше, чем его лживая жена свои эстрогены, Гутов захотел окликнуть наглеца. Впервые в жизни приступ бешенства захлестнул врожденное благоразумие. Супруга дернула его за рукав.
– Иди быстрее! Наша очередь!
На панели моргала красная цифра 29. Роман на всякий случай посмотрел на карточку, втайне надеясь, что прозевал свою очередь. Все точно. Перед ним с шипением распахнулась дверь. Изнутри пахнуло каким-то неопределенным запахом, отдаленно напоминающим аромат скошенной травы и талого весеннего снега. Короткая промелькнула мысль. Как давно он не слышал этих простых живых ароматов! Они задохнулись в сухом мареве искусственного воздуха кондиционера. А может быть, ему причудился этот запах?! И причина в ином. В глубине души он понимает, что Пестрый сгорел заживо, а Черныша закусали ядовитые змеи. И Мальчику свернули хребет дикие приматы. И здесь, в огромном мегаполисе, охваченные жаждой наживы люди продают свои жизни в обмен на микроскопические шансы получить заветный миллион. И еще, конечно, слава…
Захлопнулась дверь, иллюзия аромата талого снега исчезла без следа. И новая