Чего ты хочешь добиться?
Я хотел притвориться, что бросаю монету правой рукой, но на самом деле придержать ее и выпустить монету из левой ладони, чтобы казалось, что это упала монета из правой руки. Хотелось проделать это так, чтобы никто ничего не заподозрил, даже если будет знать, как это делается. Это было практически невозможно, но именно этого я и хотел добиться. Я уже повторил движение пятьдесят или шестьдесят раз, чтобы добиться своего теперешнего уровня. Но по-прежнему не отточил движение до совершенства. Не хватало последнего уровня, чтобы движение, наконец, выходило автоматически.
Навык фокусника развивается скачкообразно. Вы без устали работаете над движением, и внезапно в один прекрасный день наступает тот самый качественный переход. Все нужные мышцы ладони, пальцев и предплечья срабатывают вместе, и движение получается таким же естественным, как если бы вы взяли в руку вилку.
Этого я и хотел добиться перед чемпионатом, но пока чувствовал себя рассеянным. Руки двигались механически, без изящества. Я решил: на сегодня хватит, надо принять душ и лечь спать. Взял чистое белье и полотенце и отправился в прачечную.
Прачечная была полна противоречий. С одной стороны, она была вырублена в толще горы впритык к Брункебергскому туннелю, и в ней ощущалась тяжесть породы, давящая на голову и на тело; с другой стороны, там было чисто, светло и хорошо пахло. Внутри было две стиральные машины, два сушильных барабана и сушильный шкаф. Еще там стояли стол, на котором можно было сложить белье, и неожиданно удобный стул, на котором можно было посидеть и подождать, пока машины закончат работать. Внутри была дверь, которая вела в душевую.
Душевая не могла похвастаться такой же опрятностью, как остальная часть прачечной. Ванна была старая, с потрескавшейся эмалью, и грязь навсегда въелась в трещины, а душевая лейка проржавела, и вода текла только из половины отверстий. На полу лежал стертый кафель, а в потолке над ванной по штукатурке тянулась длинная трещина. Как будто специально для того, чтобы печальное состояние душевой не бросалось в глаза, под потолком там горела единственная тусклая лампочка.
Вид помещения, встроенного в скалу, мог вызвать клаустрофобию, когда я стоял в ванне и мылся под слабыми струйками душа. Думаю, что всему виною были скалы. Я не мог их видеть, но мог ощущать их вокруг себя, ощущать их древность и тяжесть.
Обычно я принимал душ быстро, чтобы поскорее выйти из душевой в освещенную прачечную, – так я сделал и в тот вечер. Вышел из темноты с полотенцем на плечах и сел на стул, потому что меня начало накрывать старое и привычное ощущение.
В это время суток прачечную можно было считать частью моего собственного жилища, потому что после десяти часов никто больше ею не пользовался. Я положил руки на подлокотники, прикрыл глаза и затаил дыхание. Не думаю, что мои кошмары можно было назвать «тревогой» – из уважения к тем, кто на самом деле страдает от этого состояния, но все-таки это было некое ее подобие. Невнятное беспокойство, мрачный океан, который накатывал на дальний берег у меня в груди.
Прачечная