– Стишок? – изумилась Саша.
– Любой.
– Можно детский?
– Да хоть на японском.
– Я не знаю японского.
– Я тоже.
– А можно считалку?
– Всё, что угодно.
Вышел месяц из тумана,
Вынул ножик из кармана,
Буду резать, буду бить,
Всё равно тебе водить.
– Прекрасно, а главное, в тему, – рассмеялся Ваятель.
– Что вы имеете в виду?
Ответа не последовало.
– Убедись, что стоишь точно в центре круга.
– Так и есть. – Саша посмотрела вниз.
– Хорошо. – Ваятель добавил в мензурку три прозрачные капли из хрустального пузырька – её содержимое мгновенно стало алым – и довольно улыбнулся: – Дальше делаем так: ты надеваешь очки и по моему сигналу начинаешь медленно произносить свою считалку. Очень медленно. И постарайся не сбиться, поскольку одновременно с тобой я буду произносить свою считалку на языке, которого ты не знаешь. Всё ясно?
– Да.
Ваятель присел на корточки, осторожно вылил на один из символов содержимое мензурки – белые надписи стали стремительно розоветь – и резко поднялся:
– Очки!
Саша торопливо водрузила тяжёлое устройство на нос.
– Элеонбе очей кавал! – Над головой молодой женщины возник массивный алый шар. – Ашунг аоро бен!
Свечи вспыхнули ярче, розовые символы превратились в бордовые, добавился гул, шедший, казалось, из красноватого воздуха, но ничего не смогло помешать молодой женщине медленно произносить выбранное четверостишие:
– Вышел… месяц… из… тумана… Вынул… ножик… из кармана…
– Ваххаллра бе устанг! Ваххаллра ирбе шуна…
– … резать, буду бить… всё равно…
– Кабери дак усто!
– Тебе водить!
Муниципальный жилой дом
Санкт-Петербург, улица Седова,
11 марта, пятница, 16.24
Откуда-то слева и сверху вдруг пошла вода. Хлынула вслед за диким порывом ветра, швырнувшего Урано – как пушинку, как пушинку, чёрт побери! – на гладкую стену. Бросок получился неудачным, застигнутый врасплох воин не сгруппировался, и мерный «белый шум» в его голове стал следствием того удара. Точнее, сначала случилась «большая белая вспышка», на секунду выключившая Урано из действительности, и уж после нее – мерный «белый шум».
А сразу после ветра и удара пришла вода.
Неожиданно, но, главное, много. Хлынувший поток подхватил бойца и понёс вдоль коридора, то ли расшибить о тупиковую стену собираясь, то ли планируя насадить на одну из невидимых пик, которые всегда появлялись из пола во время воды. В память о первой встрече с этой ловушкой Урано носил безобразный шрам на правом боку и не испытывал ни малейшего желания наткнуться на острый наконечник повторно. А потому в тот миг, когда торопливый поток проносил его мимо запертой двери, воин изловчился зацепиться