Все шестьдесят воспитанников приюта как один вздрогнули от ужаса.
Аграфена и Триш успели влиться в толпу за несколько секунд до того, как комендантша выстроила детей в две шеренги и с грозным видом начала прохаживаться между рядов.
Коптильда, огромная грузная тетка, весом, должно быть, добрых две тонны, уперев руки в бока, пристально разглядывала своих подопечных, пытаясь определить виноватого.
Ее широкую грудь крест-накрест опоясывали патронташи, полностью набитые патронами, а на поясе висели два больших пистолета. В любой момент она мастерским движением могла извлечь их наружу и так же быстро убрать обратно в кобуры. Комендантша любовно называла их «господами револьверами» и не уставала повторять, что именно они не раз спасали ее жизнь во время гражданской войны двенадцать лет назад. Каждый воспитанник приюта знал почти наизусть легендарную историю о том, как Коптильда собственноручно из этих самых пистолетов уложила трех драконов. Правда, Аграфена отлично помнила, что раньше она рассказывала об одном чудовище. Через пару лет комендантша уже утверждала, что завалила двоих, а теперь вот убитых драконов вдруг стало трое. Такими темпами через пару лет, в списке застреленных окажется, наверное, уже с десяток этих гигантских чешуйчатых монстров!
– Вы, маленькие кусочки навоза, прекрасно знаете, как я люблю земляничное варенье! – орала Коптильда. – И знаете, что каждый раз в это время года Кухарка варит его для меня и ставит остудиться на кухонном окне! Так кто посмел похитить целую банку?! Что за наглый, испорченный обжора посмел посягнуть на неприкосновенное, стоило мне только отъехать на десять минут?!
Комендантша, стоявшая в этот момент спиной к детям, резко развернулась на каблуках своих огромных кожаных ботинок и подозрительно уставилась на Аграфену.
– Ты! – прорычала она. – Маленькая рыжая негодяйка! Это ведь твоих рук дело?!
Девочка растерянно замотала головой.
– Отвечай, пока с тобой не начал говорить господин револьвер! – Коптильда выхватила из кобуры один из своих пистолетов и сунула его дуло под нос Аграфене.
– Никак нет! – выпалила Аграфена, вытянувшись по стойке «смирно».
– Никак нет, кто?!
– Никак нет, ваше высокоблагородие! – Девочка почти не дышала.
Коптильда требовала от воспитанников, чтобы все обращались к ней, как к настоящему генералу. При этом комендантша не могла запомнить ни одного имени, поэтому кухарку она называла «Кухаркой», а детей вообще – первым, что приходило ей в голову. Помнила она лишь имена своего брата Копотуна, да единственного приютского учителя Федусея.
Огромной ручищей комендантша схватила Аграфену за шиворот и подняла на уровень своего носа. Ноги девочки оторвались от земли и заболтались в воздухе.
– Имя! – гаркнула Коптильда.
– Аграфена!
– Так кто украл мое варенье, Маргафена?! Покажи мне паршивца пальцем и будешь завтра спать до обеда!
– Я ничего не знаю об украденном варенье! – отчеканила