Решила, что к Ире отправлюсь вечером, а сейчас, пока есть время, прогуляюсь до ресторана Павла. Галина сказала, что у него самый большой ресторан в городе, и я хорошо знала, где он находится. Не давала покоя навязчивая мыслишка: в таких местах крутятся большие деньги. Взгляну на всякий случай, как там все охраняется.
Вскоре я стояла напротив старинного здания. На первом этаже располагался ресторан, на втором – принадлежавшая все тому же Павлу гостиница.
Я стояла и рассматривала частную собственность поклонника моей Ляльки. Мощные фигуры атлантов с запрокинутыми за головы руками поддерживали массивные балконы, украшенные лепниной. Лица каменных гигантов выражали усталость. Бедняги, они стоят так уже третий век! К парадному крыльцу, обрамленному колоннами, вела широкая лестница.
Мне вдруг неудержимо захотелось попасть внутрь. Ну если очень хочется, то что мешает? Я критически оглядела свой наряд. Да, для посещения самого дорогого заведения в городе стоило бы, пожалуй, одеться побогаче. А впрочем, какое кому дело до моего внешнего вида? Может, у меня сумка доверху деньгами набита!
Я поднялась по лестнице и шагнула в богато обставленный вестибюль. Швейцар в ливрее с галунами тут же перегородил дорогу.
– Тетка, ты куда?
– Да вот, пообедать собираюсь.
Стоящий рядом охранник захохотал:
– Ну ты даешь! Подешевле-то ничего не нашла? Здесь всей твоей пенсии на обед не хватит.
Я холодно поинтересовалась:
– А вам-то что за дело? Моя пенсия – на что хочу, на то и трачу.
Швейцар и не подумал убраться с дороги.
– Не велено пускать таких… – прогудел он.
А весельчак-охранник опять хихикнул:
– Ты, бабка, наверное, перепутала. Тебе нужно заведение напротив.
Сначала я не поняла, на что он намекает, а потом вспомнила, что чуть дальше, на противоположной стороне проспекта, находится контора ритуальных услуг. Похоже, ее и имел в виду этот наглый тип.
Я даже не разозлилась. Наверное, уже научилась держать себя в руках. «Как и положено настоящему ниндзя», – пронеслось на задворках сознания.
– Как же коротка у вас здесь жизнь, что ваши хозяева и об этом позаботились, – ехидно заметила я. А потом мстительно добавила: – Непременно расскажу Павлу, какой у него остроумный персонал.
Я обошла охранника, как мебель, и, гордо подняв голову, направилась к выходу. Уже захлопывая за собой дверь, услышала, как служащие горячо между собой заспорили.
Что ж, хорошо смеется тот, кто смеется последним. А я ведь действительно могу наябедничать Ляльке. И уверена, мало этим работничкам не покажется.
Вернувшись домой, сначала позвонила дочери в США. Вроде все у моей Катерины хорошо, а на сердце у меня неспокойно. Как же далеко друг от друга нас разбросала судьба! Дочь несколько раз приглашала меня переехать в Америку и жить с ее семьей, но мне покидать родину не хотелось. Может,