О пышных прелестях соседки Клавы,
Что так тебя волнуют, напиши!..
– Да что ты… что ты?!.. Бог с тобой, родная!
К чему чужие повторять грехи?..
Смешно писать о том, чего не знаешь!..
Не все, что зарифмовано – стихи!..
Но, хоть я Музу и считаю… дурой,
Хоть я сопротивляюсь ей… пока…
Моя неугомонная рука
Уже ползет… чтобы включить ПК…
Мгновение – и, в ритме гопака,
Порхают пальцы над клавиатурой.
За словом слово, и за фразой фраза —
Звенят, как колокольчик под дугой…
Одна строка несется за другой,
Как кисть художника, опережая разум…
За часом час, мелькают, как мгновенья,
И, наконец, – к рассвету – рождено
В счастливом пароксизме вдохновенья…
Большое!.. эпохального значенья!..
Да-да, вы правы… – именно оно.
Мне говорят – не всем писать дано…
Но я, прекрасно это понимая,
И бесконечной критике внимая,
Плюю на все!.. и, Музу обнимая,
Писать не перестану все равно!
2.2. Дорога к «Раю»
Судьба бережет кого-то… другому – хоть в гроб ложись!
И с ней ничего не поделать: не зря же, с дремучих веков,
Не только свою работу – всю свою горькую жизнь
На три категории делят смотрители маяков.
Материковые будни для нас – смотрителей – «Рай»!
Хозяйство… семья… порядок… – привычный, устойчивый быт…
Неважно, что «завтра» будет такое же, как «вчера», —
Ты знаешь, что люди рядом… что ты не совсем забыт…
Что дети учатся в школе, хотя, до нее и не близко…
Что можно смотаться в город – с друзьями попить пивка…
Что доктор придет – если болен… что здесь у тебя – прописка,
И ты называешься – гордо! – «Хозяином маяка».
Но «Рая» достичь непросто: сначала – «Чистилища» годы —
Гнетущая безотрадность… тоски ожиданья юдоль…
«Чистилище» – это остров. Безлюдный клочок природы,
Исхоженный тысячекратно – что поперек, что вдоль.
«Чистилище» – робинзонада… отшельничий скит далекий…
Тюрьма, покрепче бастилий… отказ от житейских услад…
Но мы и «Чистилищам» рады, хотя в них так одиноко…
Ведь каждый из нас, до «Чистилищ», прошел прижизненный «Ад»,
Который тебя стирает, как карандашный грифель…
В котором, себя забывая, вдали от любых земель,
Вдали от «Чистилищ» и «Рая», на голом каменном рифе,
А то и вовсе – на сваях, вколоченных в чертову мель,
Ты ждешь окончания вахты… порой – по полгода… без связи…
А в море – снова и снова – на долгие месяцы шторм…
И бред становится фактом… и мысль в этом бреде вязнет…
И ты, к суициду готовый, с судьбой начинаешь торг…
Ты напрочь теряешь стойкость… тебя навещают глюки,
И это – отчетливый признак того, что сходишь с ума…
И ты зарываешься в койку, задраив двери и люки,
А