печени и спросил, какие за ним еще грехи. А он не выдержал и давай каяться. Иногда коки-нокс (разновидность кокаина с химическими присадками) нюхает. В лифте соседку, забитую двенадцатилетнюю девчонку, лапает, с левых адресов, пользуясь служебным положением, звонит столичным поп-дивам и так далее. В общем, грехов на нем было много, и только в самом конце он упомянул меня. Мол, посмотрел интервью, его накрыло, и он пошутил. Виноват, исправлюсь.

      Удар! Майор опустил на голову Рамуксона ботинок, и он снова вырубился. После чего Васильев посмотрел на меня и сказал:

      – А удачно мы зашли, Тор. Теперь надо бы полицию вызвать.

      – Зачем? – Я пожал плечами. – Вывезем этого говнюка из города, на голову мешок, на шею кусок железа, и выбросим его с аэромобиля в океан. Потом Пабло на мой коммуникатор дополнительную защиту установит, и больше меня никто лишний не побеспокоит.

      – Нет. Теперь все надо официально оформлять. Это ведь пиар. И если бы этого Рамуксона не было, то его, по-хорошему, следовало бы придумать. Представь. Только вчера ты Сергиенко про свои подвиги в космосе рассказывал, а сегодня уже преступника поймал и обезвредил. – Васильев назидательно приподнял вверх указательный палец и добавил: – Лично.

      – Но ведь это неправда. – Я усмехнулся.

      – Да кому какое дело. Главное, чтобы история красивая получилась, а она получится, зуб даю.

      – А как все обоснуем?

      – Насчет этого не беспокойся. Реальность немного подправим, и получится, что мы с тобой были здесь вдвоем. Ты схватил насильника и извращенца Рамуксона, который во всем признается и подтвердит свои слова, указав на труп девушки. Ну, а я ждал тебя снаружи, и только потом, когда дело было сделано и маньяк раскаялся, появились наши парни. Так нормально будет, а разбираться никто не станет.

      – Что-то не хочется в это дело лезть, майор. Право, проще его в океане утопить.

      – Есть такое слово НАДО, Тор. Для репутации надо.

      – Ладно, – я взмахнул рукой, – вызывай копов. Только учти, сам с ними разбираться будешь.

      – Само собой, мне не привыкать. Твой батя, бывало, как учудит чего-нибудь, а я за него с полицией беседую.

      «Вот что у него за привычка, – подумал я в этот момент, глядя на Васильева. – Он постоянно сравнивает меня с отцом, которого я не знал, и ищет между нами сходство, не только внешнее, но и внутреннее. И ведь не объяснишь, что мы разные. Черт бы побрал этого ветерана, живет прошлым, а я хочу жить настоящим. Впрочем, мне сие только на руку, ибо принца Константина в империи любили и уважали, и это сказывается на мне».

      Васильев занялся делом. Полиция появилась через десять минут. В разбирательстве я не участвовал. Посмотрел на все происходящее со стороны и на то, как увозили Рамуксона, подтвердил показания майора, а потом засветился перед журналистами, которым повезло – они стали первыми, кто выкинет в планетарную информсеть сенсацию. Затем позвонил Алекс Кроуфорд, ранняя пташка, который с ходу поздравил меня с грамотной и своевременной пиар-акцией, и я договорился