Стратегия. Командировка. Вадим Денисов

через оконные проемы второго этажа, в которых вовсе нет рам. Виден кусочек мира – несколько блеклая зелень высоких деревьев и серое земное небо, точнее, серый фон: ни высоты облачности нельзя определить, ни типа облаков. Хорошо, если тут будут облака, обычные, мрачные, дождевые. Плохо – если серый фон, размытый в высоте, абстрактный, призрачный. Совсем плохо, если красноватый. Именно так, несколько мутно, выразился профессор в одном из напутствий. А их мы наслушались за три последних дня бесконечных нервотрепок… Мама не горюй!

      Рядом с круглой панелью на большом фрагменте земляного пола, обнажившегося после воровской разборки деревянного настила, составлены штабелем большие деревянные ящики, на вид пустые. Кто-то тару собрал да не вывез. В России такие ящики бесхозными не валяются: несколько штук набрал – и можно построить стену сарая. Имеющихся хватит не на стену, а на целую сарайку. Рядом лежат еще какие-то дрова. Вдоль одной из стен стоит какое-то сломанное оборудование, похоже, торговое… Парочка офисных столов и в то же время несколько барных стульев. Ресторан тут был, что ли?

      Интересно: припорошенный пылью и растительным мусором трехметровый черный монолит на полу, установленный Смотрящими совсем недавно, среди этой разрухи смотрится вполне органично, словно фундамент какого-то оборудования.

      – Тихо сходим, медленно. Давай опустошайся быстрей, и садимся, слушаем.

      Медики так велели, строго-настрого. Неизвестно, как отреагирует организм на перенос. Потому надо дождаться возможной реакции, осторожно, без азарта. Если она будет, конечно, реакция эта. Заструилось в стороне! Ничегосик себе насосик! Он что, сутки по малой нужде не ходил? Вот трахома, так ведь и меня, оказывается, подпирает, что за фокусы, я-то точно все предусмотрел, процедуру перед стартом выполнил! Вот она, реакция номер один: ураганный всплеск обмена веществ, организм напрягался не на шутку. Наконец мы сели, спиной к спине, видим все пространство. Лицо горит, сука… А ведь прохладно вокруг, даже холодно! Снял с руки японские часы с метеостанцией: альтиметр, термометр, барограф пишет суточный график давления, каждые два часа – отметка. Положил часы на деревяшку: пусть датчик остынет, схватит правду.